"Алексей Кошкин. Люди и те, кто против них (Повесть-сказка) " - читать интересную книгу автора

мужиков из Приречья заранее увезли... на земляные работы на Окраину. Одни
бабы остались.
- А зачем тогда операция-то нужна была, если чурок в Приречье уже не
было? - спросил Самцов.
- Не знаю, - задумчиво сказал Углов.
- Давайте хлебушко разломим, - сказал капитан Власюга, - раздавая
офицерам куски хлеба, - и за всю нашу правду поговорим.
Нахлынуло грустью, как сиропом. Лица лейтенантов непроизвольно
сложились в многозначительные гримасы. Углов на секунду окаменел, а в
голове его скакнуло: "И помянем товарищей наших... Отомстим... Офицерское
братство..." Самцов шмыгнул носом, потом презрительно усмехнулся, потом
опять шмыгнул носом. Усмешка, как он запоздало понял, относилась к
далекому, затаившемуся и обреченному врагу. Лицо Дьякова стало еще более
загадочным, чем всегда. Он был уверен, что правду знает лучше капитана, но
беседу поддерживать согласен, если ничем не выдавать себя.
- А правту знать не нато, - ласково сказал капитан. - Правта, она
много врета принести может. Так всякие шляются, вынюхивают, а потом на весь
свет пишут, что мы тут, тескать, как и не люти вовсе.
- Вы про того вынюхивальщика? - спросил Дьяков. - Этот уже никогда
ничего не будет писать. Утром ВСБ приедет, и все... И бумаги свои он больше
не увидит - они в нашем ящике. Кстати, их и вээсбэшникам не стоит отдавать,
а то нас за горло возьмут. Видели? Видели. Читали? Нет. А кто поверит?
Товарищ капитан, я еще голову не потерял и терять не хочу.
- За это нато выпить, - сдобрил Власюга.
Капитану Власюге сегодня было необходимо сильно напоить подчиненных,
чтобы они не помешали его планам на ночь. Поэтому он под одобрительный гул
достал из потаенного угла еще пару бутылок водки. Посиделки продолжались и
приносили все больше тепла и дружбы.
Пронзительнее завыла собака, и офицеры невольно оглянулись на черное
окно.
- Нет, это волк, - заявил Самцов. - Я жил у одной девчонки, у нее
папаша был - лесник. Мы поэтому в лесу жили. Ходили на озерцо. Волк часто
выл - с детства сидел в сарае. Правда, потом дядя Ваня сжег сарай. Выпил и
сжег вместе с волчонком. Эх, какая охота в тех местах! Идешь, бывало, с
девчонкой, стволом туда-сюда, пятнадцать зарядов - тридцать уток. С дядей
Ваней на пару - пять дюжин каждый день.
- Он ведь был - лесник, а не охотник? - вяло удивился Углов. Он был
пьянее всех.
- Ну и что? - возразил Самцов. - Когда отчет писал, или когда
начальство приедет, или когда у браконьеров незаконную добычу отбирал -
лесник, а так - не дурак был на озерцо сходить.
Через полчаса капитан ухмыльнулся и приказал всем спать. Лейтенанты
отдали ему честь и ушли в соседнюю комнату. Самцов и Углов повалились на
кровати, а Дьяков решил почитать журналы. Власюга нахмурился: "Умничает".
Он сказал, пьяно раскачиваясь в дверях и толкая косяки широкими плечами в
твердых погонах:
- Читаешь, лейтенант... А я путу телом заниматься. Готовлюсь вот
светения сопирать, что разветка доносит. Ко мне шпион придет опстановку
токлатывать. Хоть мы и в тылу, а о телах запывать нельзя. У тебя-то как
настроение?