"В.И.Крыжановская(Рочестер). Мертвая петля " - читать интересную книгу автора

дома, m-me Мандельштерн. Очевидно, этот сомнительный и пошлый, несмотря на
бархат, бриллианты и кружева, люд, от которого тем не менее несло "букетом"
Бердичева, или какого-либо иного еврейского гнезда, никого не коробил, и
всяк считал себя с ним на равной ноге. Ах, как права была бабушка, говоря,
что мнимо-либеральная вакханалия, подготовленная теми, кому это выгодно,
смешавшая людей и душившая чувство собственного достоинства, грозит обществу
полным разложением.
Нина обежала взглядом весь стол и с новым чувством ненависти взглянула
на мачеху.
- А вам, княжна, трудно, кажется, будет победить ваши расовые
предрассудки и сойтись с вашей новой родней, - заметил Енох, раздражение
которого прорвалось, наконец, и заглушило его обычное хладнокровие и
рассудительность.
Нина вздрогнула и обернулась к соседу, окинув его холодным взглядом.
Замечание его показалось ей дерзким.
- Я вас не совсем поняла, г-н Аронштейн. Что вы имели в виду, говоря о
слиянии с моей новой роднёй и победой над предрассудками, освященными
национальными, даже расовыми традициями? Мой отец женился, правда, на вашей
кузине, но что же тут общего с остальной её семьей? Вам, как близкому
родственнику Зинаиды Моисеевны, должны быть известны подробности этой
брачной сделки, о которой я могу лишь искренно пожалеть. Впрочем, извините,
я вдаюсь в подробности, которых из деликатности не следовало бы касаться,
будучи в этом доме гостьей.
- Невольной, конечно?
- Да, не могу скрыть.
- Своим ответом вы даёте мне урок, как надо себя вести, - сказал Енох,
краснея.
- Я ответила откровенно, потому что не хотела оставлять вас в неведении
относительно моих воззрений, но я всё-таки не понимаю, почему вам вздумалось
ставить мне столь резко такие щекотливые вопросы. Повторяю, однако, что ни
я, ни мой брат, ни остальные члены нашей семьи не будут считать родной семью
второй жены отца, и отношения между ней и детьми князя Пронского останутся
чисто официального характера.
Когда встали из-за стола, Енох, провожая княжну в гостиную, сказал с
горечью:
- Сколь ни откровенен ваш ответ, княжна, он меня не поразил, потому что
я ещё раньше заметил на вашем лице неудовольствие и оскорбленное самолюбие,
вызванные слепотой моей кузины, предложившей меня вам в кавалеры и соседи.
Поэтому извиняюсь перед вами и не смею утруждать вас далее моим
присутствием. Тем не менее, как бы ни были дерзки и неуместны мои слова, я
всё же рад, что узнал ваши убеждения: всегда приятнее биться с врагом с
поднятым забралом.
Насмешливая улыбка мелькнула на лице Нины.
- Я не намеревалась вовсе биться с вами, г-н Аронштейн, ни с поднятым,
ни с опущенным забралом, потому что не считаю вас рыцарем без страха и
упрёка. При том, я вовсе не враг ваш, а только не желаю считать вас родным.
Но, чтобы вы поняли, почему мне ненавистна женитьба моего отца, могу
пояснить, что одно известие о ней стоило жизни моей бабушке, которую я
обожала; её могила навсегда отделила меня от Зинаиды Моисеевны.
- Но поймите же, Нина Георгиевна, что ваши слова возмутительно