"В.И.Крыжановская(Рочестер). Мертвая петля " - читать интересную книгу автора

весело смеялась, беззаботно болтала, чистосердечно, как будто, поздравляла
Аронштейнов и благосклонно принимала приглашение на обед, пожимая им руки,
словно те были их самыми закадычными приятелями.
Залы банкира представляли волшебное зрелище. Аронштейн решил, очевидно,
торжественно отпраздновать свою великую победу, и Рейза, в малиновом
бархатном платье, себя не помнила от радости, приторно-угодливо принимала
гостей.
Нина нехорошо себя чувствовала в этом разношёрстном, непривычном ей
обществе. Мать и бабушка воспитывали её в своей среде; а эти, неведомо
откуда выскочившие люди, с их угловатостями и пошлой, неряшливой речью, её
коробили и отталкивали. Она обрадовалась и облегчённо вздохнула, увидав свою
кузину, Лили, которая подошла к ней и обняла её.
Баронесса фон Фукс была хорошенькая, свежая, весёлая и пухленькая
барышня; в эту минуту она так и сияла от удовольствия. Усевшись рядом с
Ниной, она пожала ей руку.
- Отчего ты такая грустная, Нинок? Ты меня даже не поздравила с
недавним моим обручением. Нина испытующе взглянула на неё.
- Ты знаешь. Лили, что я откровенна, и потому прямо говорю: поздравлять
тебя с твоим выбором мне не приходится.
- Это потому, вероятно, что я выхожу за еврея? Боже мой, какая ты
отсталая, Ниночка! А я тебе всё-таки представлю потом моего милого Лейзера.
Он скоро крестится, но я буду называть его по-прежнему, в доказательство
того, что его происхождение никакого отвращения мне не внушает. Ты увидишь,
какой это артист и как он хорош! Для меня большая честь выйти за такого
знаменитого и даже гениального человека.
Нина нахмурилась, и на её подвижном личике мелькнуло выражение
удивления и презрения.
- Слушая тебя, я задаю себе вопрос: в уме ли ты? Неужели ты не
представляешь себе весь ужас своего положения, в будущем, жить совместно с
невоспитанным некультурным человеком, вышедшим из семьи каких-то
старьёвщиков, значит, подонков своего же народа? Да он возбуждает просто
физическое отвращение! Брр! Во мне каждый нерв дрожал бы при одной мысли,
что придется поцеловать такого субъекта.
-А я с наслаждением целую его. Твоё предубеждение, Нина, смешно, и ты
забываешь, что для христианина все люди братья, евреи - как все прочие. А
такой артист, как Лейзер, - полубог, - восторженно закончила Лили.
- Полубог? - насмешливо повторила Нина. - Очень боюсь, дорогая Лили,
что твоё поклонение этому "иудейскому божеству" быстро улетучится. Когда
твой "великий артист" снимет фрак и белые перчатки, в которых он щеголяет на
житейской сцене, да облачится дома в наследственный лапсердак, тогда твоё
безумное увлечение потонет в ужасе и отвращении; если, конечно, он и тебя не
затянет до тех пор в ту грязь, из которой выполз сам, и не атрофирует в тебе
потребность в изяществе.
Лили обиделась и с неудовольствием ответила:
- Уверена, что твоё пророчество столь же неверно, как и зло. Твоя
смешная ненависть к израильтянам тебя ослепляет и делает даже невежливой. У
тебя с Арсением такой вид, словно вы присутствуете на похоронах, а не на
свадьбе; а это в достаточной мере обидно для твоей belle-mиre (Перев.,-
мачехи) и её семьи. На что уж дядя Жорж? И у того вид каменного сфинкса, а
не счастливого новобрачного! Хотя я уверена, что он будет вполне счастлив со