"Виктор Крюков. Свет любви " - читать интересную книгу автора

Однако его доводы не действовали на Громова. Наоборот, старшина перешел
в атаку. Пучкова возмущало надменное упрямство, с каким старшина осуждал его
нововведение и отстаивал устарелое расписание постов. Инженер понял, что
старшина с его въедливой приверженностью каждой букве устава причинит ему
больше неприятностей, нежели сам начальник штаба. Однако отступать Пучков не
счел нужным.
- Смирно! - скомандовал он, видя, что его попытки по-хорошему убедить
Громова обречены на неудачу. - Я инженер эскадрильи. И потому мне лучше
знать, сколько человек ставить непосредственно на самолеты, а сколько на
охрану стоянки. Это мое право!
- Никак нет! Количество постов раз и навсегда определено приказом
начальника штаба.
- Раз и навсегда? - перебил Пучков. - Когда издавался приказ, который
висит над твоей подушкой, в эскадрилье было втрое больше механиков.
- Это не имеет значения. Приказ есть приказ.
- Любой приказ, в том числе и висящий в твоей палатке, изменяется и
дополняется сообразно обстановке. Нет у меня людей, поэтому я сократил
количество постов и расставил их по-новому.
Но этот простой и разумный выход из положения никак не укладывался в
сознании педантичного Громова.
"Нет, - думал он. - Если б вышел об этом письменный приказ по части, а
то заблагорассудилось какому-то технику-лейтенанту, и три объекта оголены.
Нет, я сейчас же доложу майору Шагову..."
- Читай дальше, - сказал Пучков. Громов приблизил лючок к глазам: он
назначался начальником караула.
- Это что за новости? - бросил он вдруг лючок на крышку пожарного
ящика.
- Больше идти некому, старшина.
- У меня по горло своих обязанностей. А вы и меня - в наряд! Я
немедленно доложу майору Шагову.
- Что же это, позволь тебя спросить, за обязанности? - в последний раз
называя Громова на "ты", спросил Пучков.
- Воспитание вверенных мне подчиненных, - гордо ответил старшина.
- Вот вы и пойдете в наряд, чтобы показать подчиненным пример, как надо
выполнять обязанности дежурного по эскадрилье, - пояснил Пучков свой приказ.
Громов не ожидал такого поворота и опешил.
- Хорошо, - сказал он после раздумья, - я покажу всем блестящий образец
несения суточного наряда, но имейте в виду: командованию все будет известно
о ваших, с позволения сказать, нововведениях!

Разговор с Громовым и Шаговым стоил Пучкову огромного душевного
напряжения. Вернувшись к самолету, он остановился в раздумье: "А что я на
нем делал?" И вместо того, чтобы войти в моторную гондолу, где до прихода
Громова он осматривал сочленения бензиновых труб, Пучков подошел к
посадочным щиткам крыла.
"Какие же, однако, формалисты, - думал он, - вынь им и положь. Знать не
хотят, что на шее каждого механика висит по самолету".
И, словно ища что-то на поверхности крыльев, он окинул глазами
раскаленную солнцем машину. Казалось, изо всех ее пор, сквозь раскрытые
жалюзи, лючки, распахнутые плексигласовые окошки источался острый запах