"Сергей Крускоп. Оседлать чародея" - читать интересную книгу автора

старался, как мог исправно, выполнять все поручения по дому, а потом
отправлялся к пастушьему сараю, прихватив косу, а иной раз и немного овса,
позаимствованного из родительской конюшни. Накосив охапку травы на ничейной
делянке у леса, Виан каждый раз воровато оглядывался, хотя сам не знал, чего
именно опасается.
Впрочем, пока ничего не происходило. Кобыла дичилась и таращила в
испуге глаза, но сено и овес ела. Проблема возникала с уборкой навоза -
кобыла, едва Виан подходил к ней поближе, начинала сильно нервничать,
забивалась в угол, а когда парень оказывался достаточно близко - норовила
лягнуть. Разговаривать она отказывалась, равно как и слушаться человеческих
слов.
"Не иначе как в ту ночь она какой травы волшебной наелась, от которой
звери разумную речь понимать начинают", - думал Виан, прекрасно отдавая себе
отчет, что сейчас он едва ли заарканил бы эту лошадь. Однако парня не
покидало желание посмотреть, что же будет дальше.
Терпения хватило ему как раз до конца седмицы.
Аккурат утром седьмого дня в гости к отцу зашел старик Халуп. Виан
только-только продрал глаза, когда услышал его скрипучий голос:
- А слыхал, чего мой внучек вчерась нашел? Отец, видимо, ответил
отрицательно, потому что Халуп продолжал:
- А он с соседней деревни, с Поймищ, поздно возвращался, уже темнеть
начало. Он и решил срезать через лесок, даром что места свои, знакомые. И
вот уж опушка недалеко, как видит - сверкнуло что-то промеж деревьев.
Нехорошо сверкнуло, поколдовски. Ну, парень-то он не робкого десятка, прямо
на отблеск и пошел. Дай, думает, хоть глазком погляжу, что за тать там
ворожбу творит. А то, может, уж в набат пора бить.
Халуп охрип и зашелся кашлем. Но, видимо, очень уж хотелось досказать
новость. Поэтому он продолжал, еще не откашлявшись как следует:
- Подходит, значит, внучок мой - нет никакого колдуна, никто вроде
ворожбу не вершит. А только на полянке, где сверкало-то, трава примята,
словно по ней кони бегали взапуски, да валяется что-то темное. Присмотрелся
он, да и обомлел: конский круп в траве валяется, с ногами. Хвост есть, в
травинах путается, а остальной лошади-то и нет. Словно ножом огромадным кто
разрезал. И вроде обрубок свежий, а кровь из него не бежит, и даже трава
ничуть не заляпана.

С Виана остатки сна согнало как рукой. Он быстро спустил ноги с лавки
на прохладный пол и, шлепая босыми ступнями по доскам, выбежал в сени.
- Как же внук-то твой увидел, что на траве кровяных брызг нет? - с
деланым удивлением поинтересовался отец. - Сам же говоришь, темнело уже.
- Так я разумею - коли из лошади кровь-то вы пустить, ее и в темноте
без труда заметишь, а еще первей унюхаешь, - возразил Халуп. - А тут ничего
похожего.
- А какой масти лошадь-то была? - взволнованно спросил Виан от двери.
- Да кто знает, какая там масть. Сказал же темная: может, вороная, а
может, бурая. А хвост вроде светлый, - пожал плечами Халуп. -
А-а, - чуть успокоился Виан. - Главное, не серая.
- А что тебе масть-то? - удивился отец, но Виан уже вышел во двор.
- Вот я тебе что скажу, Халуп, - обратился отец к старику. - Ты человек
уважаемый, но знаю я, с кем твой внук в Поймищах зелено вино пьет. После