"Светлана Крушина. Золотой холм ("Лионель, маг из Аркары" #2) " - читать интересную книгу автора

щечки симпатичных камеристок, вечером бренчать на лютне перед вельможным
семейством, плотно кушать от господского стола, отращивать брюшко и, быть
может, закрутить роман с молодой хозяйкой дома. Но все эти мирные картины
домашнего благоденствия, в первые минуты мечтаний необычайно
привлекательные, вгоняли Арьеля в тоску, стоило поразмышлять на эту тему
немного подольше и представить, каково будет каждый день видеть вокруг себя
одни и те же лица... одни и те же стены.
С людьми он сходился легко (чему немало способствовало умение играть на
лютне и бойко подвешенный язык) - и так же легко расходился. Старые
знакомства приедались, и он уходил искать новых впечатлений.
На третий день знакомства с Нэлем он по-прежнему считал мага лучшим
спутником из тех, которых могли послать ему Двенадцать. От этого человека,
как ему казалось, нельзя устать. Нэль не надоедал пространными рассуждениями
о мире, о людях, и о смысле жизни. Он редко заговаривал первым, предпочитал
слушать, и при этом никогда не запирался в молчании, если его о чем-нибудь
спрашивали. Правда, во время разговора он все время прятал взгляд, а Арьель
любит смотреть собеседнику в глаза и угадывать за их прозрачным блеском
невысказанные мысли. С Нэлем это не удавалось. Даже если и удавалось поймать
его взгляд, невозможно было понять, о чем он думает. Глаза его обычно
выражали не больше, чем два черных оникса.
Его личность пробуждала в Арьеле жгучее любопытство, и виновата в том
была баллада, которую он сам же и сочинил. Основываясь на рассказах
аркарских жителей, он не знал точно, что в ней правда, а что - вымысел.
Нэль, к его досаде, о балладе ни разу больше не заговорил, и ни словом не
обмолвился о происшествии в Аркаре. Он даже не объяснил, почему ухватился за
упомянутое Арьелем проклятие, как за соломинку. Имелись ли у него причины
думать, что его и в самом деле прокляли? Арьель не смел расспрашивать,
боялся пробудить болезненные воспоминания. Да и знакомы они были не
настолько долго, чтобы откровенничать друг перед другом.

* * *

- Вот мы и пришли, - выдохнул Арьель. Последние полчаса пришлось
пробираться через бурелом, и он вспотел и раскраснелся. Разумеется, к опушке
от деревни вела натоптанная тропа, но Арьель самонадеянно решил срезать
путь. А Нэль, при всей очевидной глупости этой затеи, почему-то не остановил
его. Теперь он стоял рядом, в промокшем до колен балахоне, сложив на груди
руки, и критически разглядывал избушку лесной колдуньи. Снежные хлопья
где-то высоко вверху срывались с еловых ветвей и, падая, запутывались в его
черных волосах.
Маленькая покосившаяся избушка на поляне выглядела бы нежилой, если бы
не узенькая тропинка, которая убегала от двери в лес.
- Ты уверен, что здесь... живут? Очень уж неприветливое место.
Арьель пожал плечами.
- Мы же не в королевский дворец пришли. Здесь живут, уверяю тебя.
Они остановились у порога. Перекошенная входная дверь была под стать
избушке в целом. Там и тут из щелей между досками торчала то ли солома, то
ли пакля.
- М-да... - протянул Нэль, сощурив правый глаз. - Больше похоже на
берлогу, чем на человеческое жилье. Да и то...