"Джеймс Крюс. Мой прадедушка, герои и я " - читать интересную книгу автора

тем же укоризненным взглядом плелся за ней.
- Что это с Ураксом? - спросил я. - Он все глядит на меня с таким
упреком.
- Раньше ты брал его с собой на чердак сочинять, - объяснила Низинная
бабушка, - а теперь он, видно, для тебя слишком стар, и это его обижает.
- Да ты что, бабушка! - изумился я. - Ведь ты сама велела ему
убираться на место. И вообще я его никогда сюда не брал! Собаки мешают
сочинять стихи!
- Так ты, значит, не любишь старых собак? - решила она неизвестно
почему и вдруг обиделась.
- Да ты что, бабушка! - изумился я еще больше. - Уракса я люблю так
же, как и раньше. И ты ведь знаешь, я часто куда охотнее играю с
прадедушкой, чем с моим другом Джонни Флотером. А между прочим, Старому уже
восемьдесят девять, а Джонни еще только четырнадцать.
- Верно, Малый, об этом я и не подумала. Ты ведь поэт, а это совсем
другое дело. Ну, так что же ты сочинил?
- Стихи про героя, бабушка. Вон там, на стене.
Она с наигранным возмущением всплеснула руками.
- Вы, поэты, с каждым годом все больше с ума сходите! Пишет стихи на
штукатурке! Вот до чего дошел! А ну-ка, прочти! Я забыла очки.
Я опустился на колени рядом с Ураксом и, поглаживая его по лохматой
шерсти, чтобы он со мной помирился, стал читать:


Баллада о Мартине Бауере

Он звался Мартин Бауер,
И знал о нем любой:
Любитель приключений
И сверхгерой.

Непобедим на ринге
И гонок чемпион,
И с парашютом прыгал
Отважно он.

Он, промаха не зная,
Бил в цель, лихой стрелок,
С любого расстоянья -
В мишень, в висок!

Пилот, сапер, разведчик,
Подлодки командир,
И орденами блещет
Его мундир.

Блистал он остроумьем,
Его любили все,
И женщины, и дети,
И шимпанзе.