"Антон Краснов. Семь отмычек Всевластия " - читать интересную книгу автора

уважаемые кандидаты в боги. Тео с древнегреческого языка и переводится как
бог. Теос - бог. Древняя Греция, - тотчас же добавил он, - это такая страна,
где почитался в качестве верховного божества ваш родитель, уважаемый
Альдаир. Кстати, как поживает Зевс на родине?
- Умер, - мрачно признался Альдаир, наблюдая, как Поджо падает на пол
вместе с выгрызенным из дверного косяка куском в зубах. - От старости
скончался на руках детей.
"Великий бог Зевс Громовержец, умерший от старости... Смешно", -
подумал Афанасьев, и тут же могучая рука диона приплющила его к полу:
- Ничего смешного, презренный!
"Черт побери, ведь они читают мысли с той же легкостью, с какой я
прочитал бы букварь для первоклашки!.. Совсем, совсем забыл!"
- Вот именно, - сказал Альдаир, сменив, однако же, гнев на милость, - и
впредь будь разборчив в своих мыслях. Неведомо мне, что такое "первоклашка",
но, наверно, что-то вроде букашки и таракашки. А ты причесывай свои мысли,
иначе выдерну я их, словно волосы с головы твоей. Уяснил сие?
- Да... Александр Сергеевич, - заставив себя говорить льстиво,
отозвался Женя и открыл зубы в вымученной улыбке. Обращаться к своим мыслям
еще раз он посчитал неизмеримой вольностью и роскошью: черт его знает, но
этот проклятый Альдаир видит его череп насквозь, как аквариум с плавающими в
нем золотыми рыбками.
Вошел Колян и с порога обратился к Афанасьеву:
- Женя, насчет банковского офиса я договорился, юристов подключил,
оформление идет, но нужен конкретный нал. Бабла недостаточно, нужно еще
настругать.
Женя, который уже битый час объяснял наиболее толковым дионам, Альдаиру
и Галлене, суть готовящейся операции, даже не успел ответить. Новоиспеченный
Александр Сергеевич Дворецкий встал в полный рост и величественно обратился
к Ковалеву:
- Как смеешь ты, наглец...
- Своим нечистым рылом здесь чистое мутить питье мое с песком и илом, -
пробормотал Афанасьев.
- Кто это изрек? - Белокурый дион развернулся всем своим монументальным
корпусом. - Да как ты посмел?
- Это не я посмел, а некто Крылов Иван Андреевич, - отозвался
Афанасьев, ощущая первые (а потом и вторые) признаки негодования, - он-то и
изрек.
- За эти слова его мало испепелить, - уже добродушно проворчал Альдаир,
усаживаясь обратно на кованый диван.
- Поздно. Он умер почти два века назад. От заворота кишок. Переел,
понимаете ли, - проговорил Женя и выразительно покосился на Поджо, который
крутил в руках фарфоровую пепельницу в форме бублика, а потом с хрустом
откусил половину. - Тоже ел много и не по делу.
- Два века? - легкомысленно взмахнув руками, отозвалась Галлена. - Ну,
это не то препятствие, чтобы, взгромоздившись на дороге, стать
непреодолимым.
Тогда Женя еще не понял, ЧТО имела в виду представительница слабого
дионского пола. Два века, которые не могут стать препятствием,- это не могло
уложиться в обычной человеческой голове.
Процесс учреждения банка закипел.