"Антон Краснов. Семь отмычек Всевластия " - читать интересную книгу автора

он смотрит на меня и искренне сопереживает, как может смотреть и
сопереживать, скажем, вот он, - Афанасьев показал на съехавшего на пол
Васягина, - но просто... ммм... человек так устроен, что должен верить в
Бога. Это... гм... его естественная потребность.
Пример сопереживающего Васягина оказался неудачным: Альдаир посмотрел
на мента откровенно брезгливо и изрек:
- Я не понимаю, как ты можешь ставить имя своего бога рядом с именем
вот этого... полудохлого червя. Но мне понравились твои слова про то, что
человек так устроен, что должен верить в бога. В какого же бога вы все
реально верите? Только не называй мне этих... моно...теистов. Это суть
имена. Лучше скажи мне: есть ли такой бог, в которого истинно верят все твои
земляки? Если есть, скажи, в чем его сила и как вы его зовете?
Все это до рези в желудке напоминало осточертевшие религиозные диспуты
на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков, и Женя поморщился: он вспомнил,
как за ответ на примерно такой же вопрос ему еще в университете влепил
"трояк" придурочный преподаватель религиоведения.
Но тут, быть может, на кону стояло нечто существенно большее, чем
какая-то там оценка. Этим психически неадекватным гражданам из неведомого
мира могло прийти в голову все что угодно.
А на расправу они, по всей видимости, коротки.
Но ответ Женя, кажется, знал.
- Такой бог есть, - сообщил он. - В него верят все. В том числе и в
этой стране, где вы сейчас... находитесь. Да и везде. Везде его сила
огромна.
- Как его имя?
Афанасьев окинул взглядом лица этих чудаковатых пришельцев, обращенные
к нему - любопытствующие, настороженные, угрюмо-недоброжелательные или
просто равнодушные, как у продолжавшего усердствовать на ниве чревоугодия
Поджо, - и ответил коротко, как отрезал:
- Деньги.
- Кажется, я понимаю тебя, - сказал Альдаир, - деньгами у вас называют
то, за что можно взять все что нужно. Так?
- Да.
- У нас на Аль Дионне, - медленно заговорила Галлена, - у нас точно так
же определяется Закон. Тот, кто соблюдает его, может взять все что нужно.
Значит, у них такой же бог, как и у нас.
Афанасьев, у которого эти схоластические заморочки странных гостей уже
сидели в кишках и даже подбирались к другим, более основательно запрятанным
внутренностям, не стал углубляться в тонкости, а просто пожал плечами:
думайте, как хотите...
Тут отозвался старый Вотан. Произнося свою речь, он расцвечивал ее
полнозвучным иканием, как будто кто-то колол дверью грецкие орехи.
- Я чувствую, что этот человек в самом деле... грэ-эк!.. говорит
правду: мир изменился. Этот мир изменился, и мы не сможем больше быть в нем
прежними. Такими, каким было наше старое... хррэ-эк!.. поколение, когда
правило беспомощными людьми. Теперь же я чувствую мощь новых жителей этого
мира. Эта мощь весьма в-велика. Грэ-эк!! - произвел он финальный
физиологический акт.
- Вот-вот, - заговорил Афанасьев, обрадовавшись, что впавший в
ностальгию по четырех-, пяти- или шеститысячелетней древности одноглазый бог