"Елена Кршижановская. Человек решает сам " - читать интересную книгу автора

штанину Олега.
- Что поделаешь. Вот и в книгах люди часто страдают за свою идею... А
петух получил травму во время работы, знаешь!
Петух на работе. Ничего не понимаю. Я молча посмотрел на Олега, и он
объяснил:
- Да, да, на вечернем представлении. Наш Петя-петух - опытный артист,
но тут не рассчитал и раньше времени полез из корзины. Его и прихлопнули
крышкой по носу. В нашем деле главное - точный расчет.
И здесь арифметика!
Когда Олег открыл дверь в свою комнату, у меня уже не хватило сил
удивиться. Полным-полно щенят, похожих на комки хлопка. Их точно ветром
сдувало с кресла на стул, потом на пол; они путались у меня под ногами, пока
я здоровался с матерью Олега; от лая и визга у меня заложило уши, и я не
слышал, что она сказала.
Ничего, вскоре стало легче. Мы с Олегом сели, и собаки устроились у
него на коленях, но трем не хватило места, и они устроились у меня.
Оказывается, это вовсе не щенки. Им по нескольку лет, и все они артисты. До
чего же маленькие! И чем они смотрят, эти собачки? Совсем не видно глаз; их
начисто закрывает кудлатая белая шерсть.
Олег попросил у матери порошок для меня.
- Ах ты мой лекарь непутевый! - засмеялась она. - Уже в школе начал
вербовку пациентов. Ну, перекусите немножко; репетиция задерживается, там
совещание у директора.
Пока я глотал отвратительный и горький порошок, мать Олега, Анна
Ивановна, достала тарелки, чашки, поставила на стол всякую всячину. Мама
Олега все больше и больше нравилась мне. Видно, совсем злиться не умеет.
Сразу чувствуешь, когда человек зря не сердится по пустякам. Она толстоватая
немножко, но быстро так двигается. Руки у нее большие, как у мужчины. Должно
быть, много работала в молодости. Кем, интересно? Может быть, на заводе?
Олег стал мне совать еще порошки, чтобы я глотал их дома. Я
отказывался, но Анна Ивановна сказала:
- Возьми, они помогают. Знаешь, мы с Олегом любим всех лечить. Во время
войны я работала врачом в полевом госпитале. Ну, и до сих пор при случае
стараюсь чем-нибудь помочь.
- Это я из-за тебя люблю всех лечить, - сказал Олег.
- Все нужно делать с толком. Всегда нашего циркового врача можешь
спросить или меня. А то лечишь втихомолку тигров. Ты, Веня, бери порошки; я
тебе и рецепт дам. Покажешь своей маме.
- У меня нет мамы, - ответил я.
Анна Ивановна вздрогнула и перестала нарезать хлеб. Я никогда не говорю
об этом ни с кем, кроме Кати.
Я никогда просто не могу об этом говорить.
Сам не знаю почему, но Анне Ивановне, которую я видел первый раз в
жизни, я сказал:
- Прошло два года. Мама и папа отдыхали на юге и уже ехали на вокзал в
машине, как случилась авария... Они оба не вернулись домой... Теперь мы с
сестрой вдвоем.
Анна Ивановна положила руку мне на плечо, быстро несколько раз
поцеловала в голову.
Потом согнала с моих колен собачек и подвинула тарелку с пирогами.