"Елена Кршижановская. Человек решает сам " - читать интересную книгу автора

заслуги. Я вместо "гуд бай" сказал "арривэдэрчи". И еще перепутал
итальянские и английские слова. Весь класс хохотал, а учительница
рассердилась. Решила, что я нарочно. А я вовсе и не нарочно. Я
расстраивался, что больше не увижу итальянца и Флайка.
И, кроме того, дядя Коля обещал поговорить с директором цирка обо мне.
Это чтобы меня приняли учеником.
Сразу после уроков мы с Олегом побежали в цирк на репетицию. Великан
помогал устанавливать на манеже качели, ворчал на рабочих, вертел тяжелые
подпорки, точно бамбуковую этажерку.
Он взглянул на меня и еще больше нахмурил густые брови, вытер об штаны
руки и сердито отвернулся. Не видел я дядю Колю в таком скверном настроении.
Он когда ругает, и то чувствуется, что все равно ему весело. Может быть, я
его рассердил? Но чем? Если человек сердится, лучше не задавать ему
вопросов. В этом я уже убедился. А очень хотелось узнать, говорил ли дядя
Коля с директором насчет моей работы...
Великан тряхнул качели с такой силой, что они сами закачались, как
бешеные, нахмурил брови - глаз не стало видно - и сказал:
- Ну ладно, давай работать. Он лег на коврик, и я сделал стойку на его
вытянутых руках - ладонь в ладонь. До чего мне нравятся крепкие, теплые,
верные его руки! Как точно они всегда подхватывают, держат меня. И ни разу
не сделали больно. Когда он рядом, я ничего не боюсь, и забываю про
усталость, и не хочется думать, что репетиция кончится, что кончится
необыкновенное и сильное счастье, от которого хочется кричать какую-нибудь
дикую песню. Пускай у меня бывает докрасна натерта поясница от лонжи, пускай
дядя Коля ругается и заставляет по тридцать раз, до самого пота повторять
одно и то же. Пускай! Лишь бы работать с ним, видеть, как он радуется, когда
у меня правильно выходит... И он тоже забывает про все во время работы, я
знаю. Он даже не слышит, если его кто-нибудь позовет.
И только сейчас я понял, сколько же терпения было у дяди Коли в работе
со мной! Вот хотя бы с дыханием. Я все не вовремя брал дыхание перед
упражнением. Ну и повозился же, пока научил меня правильно дышать!
Мы с ним отдыхали на качелях, а в это время Олег тренировался с нашим
акробатом. Раза четыре подряд Олег срывался с плеч акробата - не получилась
стойка. Олег махнул рукой и сел на качели рядом с отцом.
- Решил: хватит, можно отдыхать! Может быть, опять пойдешь в музей
развлекаться своей медициной? - насмешливо спросил дядя Коля и резко поднял
Олега с качелей. - Эх работничек! Иди повторяй, пока не выйдет!
- Папа, я устал!
- От корявой работы всегда устают быстрее. Почему это Веня не хнычет,
что устал?
- Я не хнычу, - сказал Олег и сильно покраснел.
- Ну так иди, работай как следует! Мне с Веней поговорить надо. Ему-то
можно отдыхать. Он работает внимательно. Стойку, как тебе, по двадцать раз
повторять не надо!
Олег сжал кулаки и тихо, так что великан не услышал, проворчал:
- Все Веня да Веня...
И с каким-то необыкновенным старанием снова начал тренировку.
Но дядя Коля, не обращая на него внимания, посмотрел на меня, потом
опустил глаза и медленно, нехотя проговорил:
- Вот что, Веня. Директор мне сегодня отказал. Нет свободных мест... В