"Александр Александрович Крон. Второе дыхание " - читать интересную книгу автора

(Недовольно.) Опять что-нибудь не так сказал?
Л е б е д е в а (сквозь смех). Милый вы мой, какая же я красавица? Вы
посмотрите на меня получше. Слов нет, я вам очень благодарна, но нельзя же
так... Я совсем не красивая и даже не очень молодая...
Б а к л а н о в. Не может быть, чтоб вы так думали.
Л е б е д е в а. Почему? Я совсем не плохого мнения о себе. Но
заблуждаться на свой счет - это значит быть смешной.
Б а к л а н о в. Что же в вас такое есть, что мне кажется...
(Запнулся.) Ну, почему вы мне так нравитесь?
Л е б е д е в а. А, милый мой! Во мне действительно кое-что есть. Я -
человек и, если приглядеться, не очень скучный, со мной можно дружить и,
может быть, я даже способна сделать кого-то счастливым. Но вам лень и
некогда разбираться во всем этом. Ну, хватит. Пью последнюю и то потому, что
очень продрогла. Будьте здоровы. Сергей Романович, и не сердитесь, если я
говорю не то, что вам хочется. Вы милый парень, и я о вас всегда очень тепло
вспоминаю. А видеться нам все-таки не надо.
Б а к л а н о в (приближается). Почему?
Л е б е д е в а. Потому что ни к чему.
Б а к л а н о в (взял ее за руку). Нет, скажите.
Л е б е д е в а. А хорошо срослось у вас здесь, над бровью. Рубец почти
не виден. Можно потрогать? (Она пытается освободить руку, но ей это не
удается. Быстро и безмолвно он обнимает ее. Она тихо вскрикивает и пытается
оттолкнуть, но затем сдается и прижимается к нему. Это длится секунду. Затем
она резко вырывается и отступает назад. Они молча смотрят друг на друга. Он
хочет что-то сказать, но она останавливает его жестом, на несколько секунд
закрывает ладонью глаза и лоб. Теперь она опять внешне спокойна, и только в
голосе ее слышится нечто похожее на ожесточение.) Слушайте меня, Бакланов. Я
женщина безмужняя, фронтовая, обета вести святую жизнь никому не давала, и
никто меня не осудит, если я разрешу вам здесь остаться. Никто, кроме меня
самой. Я знаю, что буду об этом жалеть. Оставайтесь. Но это значит, что вы
меня видите в последний раз. Если же вы хотите встречаться со мной и
дальше - вы сейчас сядете вон туда, и мы до звонка будем мирно
разговаривать. Вот. Выбирайте. Всё в ваших руках.
Б а к л а н о в (недоверчиво всматривается в лицо женщины). Рискуете?
Л е б е д е в а. Рискую.
Б а к л а н о в (заходил по комнате. Пауза кажется бесконечной. Наконец
он остановился, выдавил хрипло). Давайте разговаривать.
Л е б е д е в а (вздох счастья). Вот и хорошо. Садитесь к себе на
кровать, а я сяду тут, у печки. И расскажите мне о себе. Ведь я знаю вас
ничтожно мало. Никак не могу угадать, каким вы были до войны. Вы ведь не
кадровый?
Б а к л а н о в. Нет. Я речник, торгаш. Плавал по Белой, по Каме.
Спортом немного баловался: летом - греблей, зимой - лыжами. До войны я бы
вам больше понравился.
Л е б е д е в а. Почему?
Б а к л а н о в. Никакой во мне самоуверенности не было. Иной раз
вспоминаю себя прежнего - и смешно, и вроде как холодок по спине... Ни
дураком, ни трусом не был, но скажи мне кто-нибудь тогда, что я дивизионом
буду командовать, я бы, кажется, от одного страху помер. Сережка Бакланов,
провинциал, тихоня!.. У нас на камских пристанях девчата шустрые, дразнилки,