"Феликс Кривин. Сегодняшние сказки (Сказки о поиске земли обетованной - 2) " - читать интересную книгу автора

арифметике стали поглядывать на общественный карман.
Спохватились среднеарифметические массы: да их же опять обсчитывают!
Правда, не по злому умыслу, а от чистого сердца. Бескорыстно,
непрофессионально, но - обсчитывают.
С той только разницей, что если раньше обсчитывали на уровне высшей
математики, то теперь обсчитывают на уровне дважды два.

Могу молчать!

Приглашает меня наше партийное руководство. "Хотим, - говорят, - знать
ваше мнение".
Раньше мое мнение знали все, потому что оно было у всех одинаковое. А
теперь, когда мнения разные, приходится интересоваться.
Я говорю: вот этот лозунг, "Вся власть Советам!" Что-то я в нем
недопонимаю, наверное.
"Как это - недопонимаете? У нас этот лозунг семьдесят лет, а вы все еще
недопонимаете?"
Я говорю: если Советам вся власть, то что же тогда партийному
руководству? Прежде оно - дзинь-дзинь! - и советская власть - топ-топ - на
доклад является. Оно дзинь-дзинь, а она топ-топ. Неужели теперь советская
власть будет нажимать на кнопки? "Демократия, - улыбается партийное
руководство. - Демократия нам нужна. Но вот какая нам нужна демократия?"
Когда мне говорят, что нам нужна не та демократия, я понимаю, что
никакая демократия нам не нужна. Или я сказал что-то лишнее? Ладно, могу
молчать.
"Ну вот, сразу уже и молчать. Чуть что - сразу молчать. Нам же
интересно знать ваше мнение!"
Я говорю, что целиком согласен с замечательными словами: "Этим людям
хотелось бы уверить себя и других, что застой лучше движения".
Восхищенная пауза.
"Это сказал Михаил Сергеевич?"
"Нет, Виссарион Григорьевич".
"Как вы сказали? Виссарионович?"
Объясняю, что это сказал Белинский.
Облегченная пауза: Белинский нам не указ.
"А что вы вообще думаете о гласности?"
О гласности я думаю много. Во всяком случае, больше, чем говорю.
Говорить я стараюсь поменьше. Особенно в таком высоком учреждении.
"Напрасно вы так, - говорит партийное руководство. - Ведь напрасно?"
"Мне кажется, нет".
"Напрасно, напрасно. А каково ваше мнение?"
"Не напрасно."
"А каково ваше мнение?"
Гласность наша в бою, но не на коне, а в тачанке. Она несется вперед, а
стреляет назад. По задним целям. По прошлым. По пройденным.
Напрасно я так о тачанке - она наше славное прошлое.
И напрасно я так о гласности - она наше славное настоящее.
Напрасно я так, напрасно...
Ладно, могу молчать.