"Михаил Кривич, Ольгерт Ольгин. Женский портрет в три четверти" - читать интересную книгу автора

переехала ко мне из общежития, интерес к авиационной теме угас. На память
остался очередной плакат, на который Саша Могилевский не пожалел клея и
рабочего времени: к самолету шагает деловой мужчина, под его шляпой можно
обнаружить мою голову, а подпись гласит: "Если вам жениться охота, не
избегайте Аэрофлота!" Теперь вам понятно, отчего я конгрессмен и почему не
обижаюсь на эту кличку?
Я застегнул пиджак на верхнюю пуговицу, придал лицу независимое
выражение и отправился к генералу. До его кабинета всего две двери, десяток
метров, но какая служебная дистанция! Когда я уже собирался толкнуть
клеенчатую дверь, ко мне подскочил Саша Могилевский, единственный в газете
человек, который зовет меня по имени.
- Привет, Костя,- торопливо сказал он.- Ты меня разыщи в Доме
конгрессов, поговорим.
И убежал по коридору - в курточке из дешевого букле и с огромным кофром
через плечо, похожий на транзитного пассажира с Казанского вокзала.
- Как отдохнули, Константин Григорьевич? - прокричал генерал,
чуть-чуть, для проформы, приподымаясь со стула.
Скажите пожалуйста - ему интересно, как я отдохнул. Его мысли блуждают
в лабиринте директивных мнений и согласований; что ему моя скромная персона!
И вообще от начальства лучше держаться на расстоянии, это я давно усвоил.
Поэтому я промямлил что-то невнятное, но явно благодарственное. Зазвонил
телефон, генерал, жестом пригласив меня сесть, вступил в разговор,
неинтересный для меня, да и для него тоже. Мой высокий начальник, говоря по
телефону, имеет привычку растягивать слова и медленно склеивать их во фразы
бесконечной длины. Интересно, когда я стану начальником, научусь ли говорить
так же значительно или буду по-прежнему перескакивать с темы на тему?
- Так на чем мы с вами остановились, Константин Григорьевич?
Оказывается, он уже положил трубку.
- На том, что я хорошо отдохнул.
- Да, это очень удачно. В таком случае я попрошу вас не откладывая...
Вы не очень заняты?
Прекрасно он знает - как бы я ни был занят, брошу все дела, коль
приказано. Однако есть правила игры: если вы свободны...
- Тогда срочно отправляйтесь, возьмите материал и немедленно обратно.
- Куда отправляться? В Дом конгрессов?
- А куда же еще?
Генерал смотрел на меня, как царь на Иванушку-дурачка. Я немедленно
сменил маску: стер с лица независимое выражение и изобразил внимание и
готовность действовать. Этакий безукоризненный сотрудник - инициативный и
исполнительный.
- Пока вы, дорогой Константин Григорьевич, грелись на солнышке,-
несколько вольно начал он,- или, может быть, мокли под дождем,- продолжил он
совсем развязно,- съезд по химии белка перенесли к нам, откуда, простите, не
помню. И вы на этом съезде, естественно, аккредитованы. Так что приступайте.
Для начала сто строк об открытии, а там видно будет. И еще. Запишите, я
прошу вас, запишите, иначе забудете. Нам посоветовали взять небольшое
интервью у одного англичанина. Светило, нобелевский лауреат, наш искренний
друг и все такое прочее. Его зовут... Как же его зовут? Дай Бог памяти.
Бумаги на его столе разбросаны в строжайшем беспорядке. Чтобы этой
дисгармонии никто не нарушал, каждая стопочка придавлена увесистыми