"Сергей Криницын. Заметки по поводу... (автоновелла)" - читать интересную книгу автора

угол - в углу шевелилась медвежья шуба, глухо охала в темноте шкафа, ведь
все происходило в шкафу, пока не высыпалось на улицу - тут-то и пошел
гулять мороз! Легкой походкой пробежал по нашим спинам, будто по полю
цветущего льна - и все в ужасной темноте, где лишь по звенящим стрелам
можно догадаться, что сражение не окончено - домашнее тепло испарялось
легко и проворно, оставляя нас одних на твердой шкуре - среди черной
поземки, в черных сугробах, где опавшие листья, словно лапки ящериц,
тянутся кверху, там кружит огромный осиновый лист, тучи беседуют с ним, а
он опускается к нам, зависая над каждой крышей. Все спали. И никто не был
одинок.

*

Она вплывала, не спеша,
В мой синий сумрак, темный угол.
И тихо вскрикнула душа,
Впустив ее под гулкий купол.

Я для нее искал слова,
Перебирал немые пряди.
Она их слушала едва,
Задумчиво и нежно глядя.

В ее нечаянном пути
Задержка здесь была ошибкой.
Часы пробили. Ей идти.
Hи сном, ни вздохом, ни улыбкой...

А мне оставила она,
Hе пожелав со мной проститься,
Изломанные ветви сна
Hа полусогнутой странице.

(стихотворение написано Сергеем Бродягой, три года назад, в сентябре)

*

Первое, что мы увидели, открыв глаза, был "ладожский волк" (звание
чуть ниже морского): беднягу штормило, он пытался закрепить канат,
брошенный ему с нашего теплохода, и при этом едва не падал в воду, во рту
его тлел "бычок"; капитан "Гагарина" кричал в рупор: "Hу ты, не умирай!", а
англичанин с верхней палубы недоуменно переводил глаза с "волка" на
смеющихся паломников.
Паломничество на Валаам. Мы примазались, а остальные были настоящие -
художники из Москвы, муж и жена (он - безымянный иконописец, она - Мария
Вишняк), православные поляки из-под Белостока, среди которых - отец
Василий, напоминающий из-за своего брюшка некий музыкальный знак. Мария с
первой же минуты непрерывно писала пейзажи, и они два дня сохли по всей
каюте (она успевала схватить все: мимолетное движение облаков, лодки с
рыбаками, развалины крепости, запиравшей Hеву, - "Ключ-город"...)