"Кавказский принц 2" - читать интересную книгу автора (Величко Андрей Феликсович)

Глава 12

Из дневников лейтенанта РИФ М.Н. Беклемишева

19.12.1902 г.

Несколько недель прошло в непрерывных походах. Сначала недолгих, на два-три дня, а затем, по мере накопления подводниками навыков управления лодкой, всё более продолжительных. Побывали мы в Синопе, где удалось ночью проникнуть на внутренний рейд, произвести имитацию минной постановки и уйти незамеченными. Постоянные учебные стрельбы положительно сказались на точности торпедных атак. К сему дню по неподвижной цели мы стали попадать восьмью торпедами из десяти. Однако, по судну идущему на 10 узлах, число попаданий остаётся довольно низким и не превышает 30%. А для уверенного поражения цели необходимо обучиться попадать хотя бы одной торпедой из двух. Возможно, есть смысл использовать стрельбу залпом, двумя торпедами практически одновременно. На ближайших учениях мы с Анатолием Ниловичем попробуем проверить мои теоретические построения.

Последний поход был довольно авантюрным. 27 ноября в Балаклаве на лодках проводилось текущее обслуживание механизмов силами младших чинов под руководством старших офицеров. Мы же с остальными офицерами прошли на «Мюрексе» через проливы и обратно, имея целью перехода рекогносцировку. Составляли кроки к предстоящему походу, определяли ориентиры. Брали на заметку характерные приметные места в точках поворотов. Залегендировали проход танкера через проливы, доставкой груза керосина на о. Лесбос. Вернувшись в Балаклаву вскоре вышли в море к точке рандеву с «Мюрексом», который уходил в Батум за новым грузом керосина. Наконец, через двое суток выйдя к Босфору, ночью прошли проливом в Мраморное море за 5 часов, не ставя о том в известность турецкие власти. Всё прошло как нельзя лучше. А сколько было опасений!

Движение судов по проливам ночью запрещено. Попутное течение скоростью до одного узла позволило держать собственную скорость в три узла, что делало перископ лодки практически незаметным на фоне слабой мертвой зыби. Вошли в Босфор в 17-29 на аккумуляторах, на перископной глубине, поднимая перископ на короткое время перед точками поворота. Выполнив поворот и убедившись по ориентирам, что курс взят верный, убирали перископ. Лодку погружали на 7-8 саженей во избежание случайных столкновений и в постоянной готовности уйти глубже. И шли так до следующей точки, напряженно прослушивая гидрофонами опасные шумы. В ЦП горели красные лампы электрического освещения, что способствует сохранению ночного зрения. Просветлённая цейсовская оптика позволяла достаточно надёжно ориентироваться в мешанине береговых огней.

Темное время суток зимой достаточно продолжительно. Воспользовавшись этим обстоятельством и выйдя в Мраморное море в 22-39, мы заняли перископную глубину и, подняв трубы РДП, увеличили ход до 8 узлов, попутно заряжая аккумуляторы и стараясь преодолеть за ночь как можно большее расстояние. Из машинного отсека опять на всю лодку разносится запах печёной картошки. Вахтенные машинисты приспособились резать её тонкими кружками и жарить на выпускных коллекторах тринклеров. Непорядок, конечно, но сколько их ни гоняй, всё равно жарят! Да Бог с ними, если службу исполняют исправно.

До Дарданелл дойти не успели и в 9-00, с рассветом, дав радиограмму на «Мюрекс», легли на песчаное дно у острова Мармара. В 16-57, в сумерках пошли дальше. В 00-52 догнали танкер, вставший на якорь у Дарданелл и, оставив его за кормой, пошли через пролив. Ветер слабый, зыбь, моросит дождь, резко снижая видимость. Пользуясь этим, пошли на 5 узлах под РДП, для сбережения заряда аккумуляторов. Ночь и дождь очистили пролив от рыбаков и прочей публики. Фарватер пуст. Идем по счислению и ориентируясь на береговые маяки, просвечивающие сквозь дождь. Постоянно прощупываем глубины эхолотом. «Краб», как обычно, идёт мателотом в трёх кабельтовых, ориентируясь на наш «пинг». Испытываю соблазн поднять ход до 8 узлов, однако существует опасность наскочить на какого-нибудь охломона, заночевавшего на фарватере. Однако, таковых, слава Богу, не оказалось и Дарданеллы проходим тоже без происшествий, выйдя к 10-05 в Эгейское море. Отошли к северу от выхода из пролива, оставив на правом траверзе Галлиполийский полуостров, и встали на якорь в ожидании «Мюрекса». «Мюрекс», догнав нас к полудню, пошёл к Лемосу сливать свой керосин.

Прекрасное, волшебное Средиземноморье! Великолепный пронизывающий ветер, пахнущий маслинами! Изумительно красивая изумрудно-зелёная средиземноморская волна баллов на 5! Замечательно мокрый, прохладный средиземноморский дождь! Температура воздуха не менее +6С. Воды +12С. Просто курорт какой-то! Провентилировали отсеки и нырнули на 10 саженей от этого чудесного великолепия. На глубине хоть и душновато, однако качка практически отсутствует, и не так сыро, как на поверхности. «Мюрекс» разгрузился за сутки, и к вечеру мы тронулись в обратный путь.

02.01.1903 г.

Обратный путь также прошел в соответствие с планом перехода. Идя в Чёрное море, нам пришлось побороться с встречным течением, так как воспользоваться попутным глубинным течением в узостях проливов было бы непростительным лихачеством. Однако машины легко преодолевали встречный поток. И Дарданеллы и Босфор прошли мы под РДП, не будучи обнаружены сладко спящей пограничной стражей турков. Да ведь никто нас и не высматривал в ночной тьме… мучаясь от бессонницы… От случайного обнаружения нас оберегали ночь, дождливая погода и собственная наша осторожность. Хорошие же глушители делали выхлоп на малых и средних оборотах практически бесшумным.

Может создаться обманчивое впечатление о лёгкости перехода, но это отнюдь не так. Сложный извилистый фарватер, опасность столкновения в темноте с берегом и судами создавали чрезвычайное нервное напряжение в ЦП. Как сильно помог бы нам эхолот г. Найдёнова, если бы он был способен обнаруживать препятствия не только под нами, но и кабельтова на три окрест! И на выходе из Босфора экипаж был совершенно вымотан. Так что штормящее Чёрное море мы восприняли как дом родной и долгожданный отдых. Передав управление судном Ивану Ивановичу, мы с князем Черкасским отправились отсыпаться.

Этот, казалось бы ненужный и рискованный поход, принёс экипажу абсолютную уверенность в своём корабле и своих способностях выполнить любую боевую задачу, а это дорогого стоит. Лишь бы эта уверенность не перешла в самоуверенность. Надо будет построже требовать от людей скрупулезности при обращении с техникой и особо наградить педантичных. Море не потерпит от нас фамильярности….

В Балаклаве нас встретил Михаил Петрович, привёзший «рождественские подарки» в виде по клотик набитого грузами каботажника. Чисто дед Мороз! Рождественские праздники провели мы в Севастополе, оставляя на борту одного вахтенного офицера и вахты сокращённого состава. Выделенный г.Налетову в личное пользование автомобиль позволял в краткий срок доехать до Севастополя и обратно. (Ах, эти севастопольские барышни… Они так забавно пунцовеют, будучи приглашены на тур вальса… И их обворожительно отважные mama…. Так непосредственны, так… доверчивы… Так милы они под шустовский коньячок… Ну, полно… староват я уже для этих глупостей…). Поэтому на каждого офицера пришлось по вахте на борту наших «членистоногих», ошвартованных у одной стенки напротив друг друга. Большого труда это не составило.

М.П. сообщил, что принято решение о закладке ещё двух кораблей нашего типа, окрещенных заранее «Лангуст» и «Омар»… дабы не отступать от традиции. Построить их предполагается к началу 1905 года. Тут мне в голову пришла некая мысль. Обдумав её, я предложил Налетову добавить ещё один отсек метров семи длиной для размещения экипажа и хранения 10-12 запасных торпед, расположить его следом за первым отсеком, а в первом увеличить число торпедных аппаратов до четырёх. Общая длина лодки увеличится до 60 метров. Это позволит также увеличить длину минных шахт и число принимаемых на борт мин до 70 штук. Такая модернизация позволит сделать русские лодки универсальными и увеличит круг решаемых ими задач. Стоимость модернизации проекта не должна оказаться чрезмерной. Михаил Петрович внимательно посмотрел на меня и обещал обдумать моё предложение. Потом усмехнулся и рассказал о том, что вдохновлённый нашим успехом, взялся он проектировать новые ПЛ, полным водоизмещением в 1600-1800 тонн каждая. С четырьмя передними и двумя задними ТА. С боезапасом в два десятка торпед. Способные нести до 100 мин на борту. Погружаться на глубину до 100 метров и бегать по поверхности до 20 узлов. А в погруженном положении до 15 узлов! Что-то совершенно невообразимое! Однако ж сомневаться в его словах не имею оснований. Так что, полагаю, лет через пять – семь у нас будет что предъявить королевскому флоту.

В разговоре с М.П. также выяснялась так удивлявшая нас бесшумность наших лодок. Дело оказалось в том, что по совету Георгия Андреевича Налетов все машины лодки установил на общей раме отделённой от корпуса виброзащитными подушками. Таким образом, вибрации тринклеров и электромоторов меньше передавались корпусу лодки, что в значительной мере снижало её шумность.

Среди грузов, привезенных Налетовым, были четыре торпедных аппарата новой системы калибра 45см, с гидравлическим поршнем, которые следовало в кратчайший срок установить на место старых. К ним 80 практических торпед, маркированных как 45-12М. Ранее мы стреляли обычными на флоте торпедами Уайтхеда обр.1898г. калибром в 381мм, выделки Обуховского завода. Новые торпеды значительно превосходят их своими характеристиками. Мы получили возможность устанавливать скорость торпеды. На скорости в 43 узла она способна пройти 2км. А при установке 20-ти узловой скорости, дистанция увеличивается до 6км. Торпеда несёт боевой заряд весом в 100кг новейшей взрывчатки – тринитротолуола. Даже одной такой вполне может хватить любому из существующих в мире броненосцев. И самое главное, в этих торпедах предусмотрена возможность установки перед выстрелом угла отклонения, в пределах 60 градусов от диаметральной плоскости. И значит, нам больше нет необходимости точно прицеливаться всем корпусом лодки.

Новая рабочая форма, сшитая специально для подводников. Для всякой погоды и климата. Меховые шапки, удобные шапочки – пилотки, традиционного на русском флоте чёрного цвета с белым кантом. Кожаные меховые куртки и непромокаемые утеплённые сапоги для несения вахты на мостике. Тёплые свитера крупной вязки из козьего пуха.

И, наконец, г. Налетов привёз нам наши пушки. Отличные, скорострельные 105мм орудия германской выделки 1900 года, стреляющие 17 килограммовыми фугасными снарядами. К концам стволов были приделаны здоровые набалдашники с прорезями. М.П. пояснил, что это так называемый дульный тормоз, значительно снижающий отдачу от выстрела. «А то, опасался я, как бы не перевернула кораблики орудийная пальба!» – пошутил Михаил Петрович. Завтра орудия установят на свои места.

12.01.1902 г.

Две приятные новости! Переоборудование ПЛ сего дня мы, наконец, закончили и завтра выходим на боевую учёбу. Шестого дня пришёл приказ о моём производстве в капитаны второго ранга. Пришлось отметить событие и обмыть звёздочки. Недурственно провернули механизмы в Севастополе. Скандал, связанный с минной банкой, выставленной нами у входа в Севастопольскую бухту, потихоньку стихает. Веселье в Севастополе завершилось грандиозною дракой нижних чинов с экипажем «потопленного» нами миноносца «Ретивый», каким-то невнятным образом узнавшего о нашей причастности к их конфузу. Благодаря боцману Пришибееву, принявшему на себя руководство дракою и пресекшему позорное неорганизованное побоище, слава Богу, обошлось без увечий. Организованный Пришибеевым честный кулачный бой стенка на стенку по исконным русским правилам, в котором боцман принял живейшее участие, окончился победою наших экипажей. Вот ведь вздор же полнейший, а чувство от их победы приятное. И даже гордость какую-то нелепую ощущаю.

Никто в городе не знает, чем мы тут занимаемся на самом деле. О существовании наших лодок не подозревают. По бумагам проходим мы, как Балаклавская водолазная школа под эгидою В.К. Г.А. На матросских бескозырках – «водолазная школа». Вот и объяснили штабные сами себе минирование входного фарватера нашими стараниями. Что, впрочем, есть сущая правда. Однако количество вытраленных мин привело адмирала Тыртова С.П. в преизрядное изумление, поскольку не мог он объяснить, каким образом удалось водолазам проделать такую штуку. Вызванный Сергеем Петровичем для объяснений, намекнул ему на ПЛ Джавецкого, действительно выкупленные В.К. Г.А. у флота по бросовой цене и приданные вновь организованной водолазной школе, командиром которой я официально считаюсь. О причинах создания нашей школы, пришлось сказать ему о «Чёрном принце», объяснение более чем удовлетворившее его любознательность. И, тем не менее, по результатам прошедшего разбирательства создана специальная бригада тральщиков Черноморского флота, собравшая в себя 67 единиц всякого хлама из того, что ещё держалось на плаву. И «потерявшая» на тралении нашей банки 3 единицы списочного состава, условно подорвавшихся на выставленных минах. Ох, не доведёт кое-кого до добра болтливый язык!

Погода потихоньку налаживается. Ветер стих до слабого. Ожидается прибытие Венценосца и генерал-адмирала Алексея Александровича для ознакомления с нашими кораблями. Присутствует возможность того, что будет принято высочайшее решение о строительстве однотипных с нами, или улучшенных по моему предложению, ПМЗ большой серией.

Под полигон нам отведен район вдалеке от оживленных трасс черноморского судоходства. На якорях выставлены две баржи, набитые обрезками досок для непотопляемости. По ним мы и будем палить из пушек и торпедных аппаратов с разных дистанций и курсовых углов. До тех пор, пока не научимся стабильно попадать тем и другим.

Всякий выход в море будет теперь начинаться с главного нашего дела, с постановки мин заграждения, где после нас прибираться будет бригада севастопольских тральщиков. Вот и им наука будет. Потом торпедные атаки на баржи и, наконец, артиллерийские стрельбы по оным же. Если бы лодки принадлежали флоту, никто не дал бы нам столько практических снарядов, торпед и мин для отработки боевых навыков. Однако ВК Георгий Александрович не скупится, и мы получаем необходимое по первому требованию.