"Евгений Крестовский "Холодное солнце" " - читать интересную книгу авторасорвавшейся с накатанных рельсов. Он хорошо понимал эту жизнь и пытался
даже оправдать ее из своего сытого далека. Угнетало несоответствие между скоростью жизни города и надсадным хрипом его жителей, рвущих на горле рубашку и по-рыбьи хватающих пропитанный смрадом воздух. Они напоминали загнанных лошадей на последнем круге. Узкий пролив, выводящий из бушующего моря в бухту благополучия, был забит торосами амбиций и звериной злобы. И весь этот лед ненависти с хрустом выдавливал из потока людские судьбы. Выдавливал и швырял их на камни. И эта правда превращала одних, захлебывающихся и теряющих силы, в строительный материал для других - деловых и безжалостных. Время выбрало безжалостных, и теперь они лепили из людской глины будущее страны. Ограниченное количество койко-мест белого парохода, увозящего на счастливый берег, делало горстку палачами и всех прочих жертвами. Этот город был смертельно болен. На всем - зданиях, улицах, вереницах машин и пешеходов - лежал лихорадочный блеск обреченности, Глеб подумал о том, что скоро он убывает из этого ада в свою сытую, регламентированную жизнь, где время остановилось возле пальм и фонтанов. Остановилось и превратилось в вечность... Спускаясь по эскалатору, он вдруг вспомнил: тетка говорила ему о материалах, которые Юрий брал с собой в Москву для доклада. Но ведь этих карт, если верить милиции, при нем не обнаружено. Может, их и не было? Но что же тогда Юрий повез на конгресс? Нет, материалы наверняка были. "Их при Юрии не обнаружили, - размышлял Донской. - Но почему? Ведь его были, то наверняка лежали в папке. В папке, которую предъявили Нине Павловне, в папке, которая, в свою очередь, была в сумке. Если все же допустить, что его ограбили, то зачем грабителям геологические карты? Они скорей забрали бы сумку и кожаную папку, а карты выбросили... Но, может быть, все-таки никаких карт не было?" Глеб вошел в вагон и замер: "А что, если его сбросили с моста из-за этих самых карт?" Мысль показалась чудовищной. Он сначала отмахнулся от нее, как от мухи. Но, ясная, она затмила собой все остальное. "Нет, - глядя на свое отражение в окне вагона, попытался убедить он себя в обратном, - это обыкновенный несчастный случай. Кто такой Юра? Инженер Гарин? Нильс Бор? Менделеев? Да нет же! Неудачник. Не гений же он, в самом деле?!" "А если все же гений? - упрямствовал мозг. - Если то, с чем он приехал на конгресс, было действительно открытием, как говорит его мать?" Не доехав двух остановок до нужной, Глеб вышел из вагона и пересел на кольцевую линию. Он решил ехать в институт, где проводился конгресс. "Что же я сразу об этом не подумал. Возможно, там прояснят ситуацию с картами и что-нибудь расскажут о самом конгрессе!" Его московская миссия наполнялась смыслом. Неожиданно в сознании появилась еще неясная, но стремительно приобретавшая очертания идея. |
|
|