"Александр Алексеевич Крестинский. Белая дверь в актовый зал " - читать интересную книгу автора

Первое ощущение - ослеплен! Жмурюсь сильно-сильно, так, что
становится жарко глазам, а внутри глаз мелькают фиолетовые зайчики.
Открываю глаза. Свет. Огромное белое пространство, полное яркого
солнечного света. Такого густого, что кажется, его можно мять в руках, и
лепить из него тугие желтые шары, и кидать их вверх - вот так! Вот так!
Вот так!..
Длинь-длинь-длинь... Я вижу широкую сцену, а на ней - кружком сидят
ребята в белых рубашках, в красных галстуках. Четверо... Нет, пятеро. А
вот и шестой - спиной ко мне.
У одного труба в руках. Другой с барабаном. Третий держит мандолину.
Четвертый - большие медные тарелки. Пятый - длинь-длинь-длинь - ударяет
деревянными молоточками по металлическим пластинкам. Это ксилофон, я знаю.
А шестой... Шестой подымает палочку.
Оркестр!..
Подхожу ближе, на цыпочках, но паркетина встрескивает под ногой.
Дирижер резко, через плечо оборачивается, и я вижу девятиклассника Мишу
Гуревича - мелкокудрого, белозубого, верхний ряд зубов у него кривой и
теснится, один лезет вперед другого, словно их там больше выросло, чем
положено, и места им не хватает. Миша смотрит на меня, приоткрыв рот в
улыбке, и зубы его сверкают, а короткие курчавые волосы дымятся от солнца.
Я улыбаюсь в ответ, хотя знаю: улыбка не ко мне, она появилась раньше, чем
я вошел.
Пауза. Миша смотрит на меня. Я улыбаюсь невпопад. Музыканты тихо
пробуют свои инструменты. Бом-бом-бом... Тра-та-та-та.
Длинь-длинь-длинь... Тэннь!..
Кончилась пауза. Миша отворачивается и взмахивает палочкой.
Никто не знает первоклассника, никто не хочет его знать, никого он не
интересует, зато первоклассник знает многих, а интересует его - всё.
Первоклассник знает Мишу Гуревича - председателя совета дружины, дирижера
шумового оркестра, чемпиона школы по шахматам. Первоклассник, где бы ни
встретил он Мишу, проводит его влюбленными глазами. Но что Мише Гуревичу
до какого-то гологолового, вечно шныряющего под ногами, хрипло орущего,
сопливого первыша!..
Миша взмахивает палочкой. И в бряке, стуке, звяке, звоне я сразу
угадываю: "Братишка наш Буденный, с нами весь народ..." Я знаю эту песню!
"Приказ голов не вешать и глядеть вперед..." Трубач замечательно ведет
мелодию, встряхивая белой челкой! "И с нами Ворошилов, первый красный
офицер..." А мандолина, мандолина вторит напряженной дрожью... "Сумеем
кровь пролить за СССР!.."
Песня свободно раскатывается по залу, уходит вверх, к белому лепному
потолку, где сверкает огромная хрустальная люстра, а я всей грудью вдыхаю
какой-то особенный, легкий, бегучий воздух актового зала. Высокие овальные
окна нижнего ряда закрыты. Верхние окна, словно иллюминаторы, круглые.
Один иллюминатор распахнут. И вот я своими глазами вижу, как в этот
иллюминатор влетает птица и, сделав круг над залом, садится на люстру...
Разве такое забудешь?
Разве утерпишь, чтоб не рассказать кому-нибудь?
Я рассказываю про все про это Жоре Венчику.
А надо знать Жору Венчика. Надо видеть его высокие алые щеки, этакие
пышные булочки, которые почти прикрывают карие Жорины глаза, ярко