"Нэнси Кресс. Цветы тюрьмы Аулит" - читать интересную книгу автора

- Надо поубивать всех иноземцев, - говорит хозяйка. - Лучше избавиться
от них, пока они нас не развратили.
Я невразумительно мычу. Осведомителям не положено навлекать на себя
подозрение участием в политических спорах. Трава колеблется над головой
играющих детей. У одной из девочек красивый шейный мех - длинный и бурый,
у другой - голая шея.
- Новый болт прослужит долго. Ты откуда?
- Из Рафкит Сарлое. - Осведомители никогда не называют свое селение.
Она возмущенно передергивает плечами.
- Я в столицу ни ногой. Слишком много инопланетян. Им ничего не стоит
разрушить наше участие в совместной реальности. Три и восемь, пожалуйста.
Мне хочется напомнить ей, что никто, кроме нас самих, не может
разрушить наше участие в совместной реальности. Но я молчу. Она берет
деньги и злобно смотрит на меня. На весь мир.
- Ты не веришь моим словам о землянах. А я знаю, что говорю!
Я качу прочь по усыпанной цветами местности. В небе виднеется лишь одна
луна Кап, встающая на горизонте. Несмотря на Солнце, Луна сияет чистым
белым светом, как кожа Ано.
У землян, по рассказам, всего одна луна. Видимо, на их планете
совместная реальность худосочнее, беднее, холоднее.
Уж не завидуют ли они нам?


Тюрьма Аулит выстроена на равнине, на удалении от Южного побережья. Мне
известно, что на других наших островах есть свои тюрьмы, как и свои
правительства, но нереальные чужаки содержатся только здесь. Как и худшие
из моих соплеменников. Правители иноземцев протестуют, но мы не обращаем
внимания. Нереальные есть нереальные, и оставлять их на воле слишком
опасно. Кроме того, правители чужаков находятся далеко, на других
планетах.
Аулит - это огромный уродливый монолит из выгоревшего красного камня:
сплошь углы и ни одной округлости. Чиновник службы Реальности и Искупления
встречает меня и передает двоим тюремным надзирателям. Мы входим в
решетчатые ворота; мой велосипед прикован цепью к велосипедам
надзирателей, а я - к своему велосипеду. Меня ведут по просторному
пыльному двору, подводят к каменной стене. Надзиратели, естественно, со
мной не разговаривают, ведь я нереальна.
В квадратной камере к моим услугам туалет, койка, стол, табурет. В
двери нет окна.
- Когда заключенным разрешено собираться вместе? - спрашиваю я, но
надзиратель игнорирует меня, нереальную.
Я сажусь на табурет и жду. Без часов трудно отсчитывать время, но мне
кажется, что проходит не меньше двух часов. Потом слышится шум, дверь моей
камеры уходит в потолок. Тросы и блоки размещены вверху и из камеры
недоступны.
В коридоре полно иллюзорного народу обоих полов. У некоторых желтый
шейный мех и ввалившиеся глаза, и ходят они с трудом, отягощенные
преклонным возрастом. Молодежь, наоборот, суетится и галдит с опасной
смесью злости и отчаяния. Помимо соплеменников я вижу инопланетян.
Я видала их и раньше, но никогда - в таком количестве. Фоллеры одного с