"Д.Кравцов. Третий источник " - читать интересную книгу автора

аллергическая чувствительность носа, он вообще ничего бы не заметил. То ли
болотом, то ли скотным двором припахивает, и еще чем-то таким резким, ну,
как пахнет старое мокрое железо. Впереди угадывались силуэты двух здоровых
челобанов, судя по звукам, они что-то активно жевали. Рядом с Толянычем
мирно дремал третий, который и являлся источником... нет, вонью это,
пожалуй, не назовешь, но аллергию растревожило.
Толяныч трижды чихнул.
Потом его внимание ненадолго привлекло бледное мерцание под потолком
освежителя воздуха в форме черепа. Больше смотреть было не на что, и Толяныч
уставился в мощные затылки нежданных попутчиков. Судя по всему - "гоблины"
средней руки. Это подтверждалось и наличием здоровенной золотой гайки на
мизинце водителя. И жрут как-то неприятно.
"Полтинник" вырулил на Маяк. Вдоль правой стороны тянулся
непроницаемо-черный лесной массив. Здесь галлогеновые фонари были натыканы
куда как чаще, и в салоне стало немного светлее, а, может быть, кто-то из
пассажиров уменьшил поляризацию стекол. Неожиданно водила, хряпая так, будто
жевал пищу прямо вместе со станиолевой упаковкой, повернул лысую, как
одноименная гора*, голову к Толянычу. Повел носом и протянул кусок чего-то в
полутьме неопределимого.
______________
* Лысая гора - место сбора нечистой силы на шабаш.

Хотя на дне рождения Толяныч себе ни в чем не отказывал, но "йогурт"
видимо изыскал в желудке некие резервные емкости. Желудок призывно
всхлипнул, но Толяныч мужественно покачал головой, приложился к пиву и
закурил. Сработал датчик, и рядом тут же откинулась пепельница. Другой седок
тоже немного повернул кресло, старательно обсасывая вроде бы куриное
крылышко или что-нибудь похожее. Напрягаться для детального рассмотрения
Толяныч не собирался, но в окно смотреть было еще более неинтересно, так что
взгляд сам по себе волей-неволей периодически возвращался к этой закуске. Уж
больно старательно, можно даже сказать, сладострастно гоблин ее
обрабатывает.
Что-то здесь было не так, вот только Толяныч никак не мог понять - что.
Словно занозил палец, а найти занозу не можешь. Он уже пожалел, что
подписался показать дорогу. Иногда он подсказывал водиле, где повернуть, а
где лучше проехать прямо, сберегая "Полтиннику" рессоры, и сам себе
поражался: откуда вдруг такая забота о чужой тачке? Наконец у дома
девятнадцать спящий пробудился и вынес свою вонь на улицу. К подъезду он
шел, странно согнувшись в пояснице. "Может, обделался?" - подумал, было,
Толяныч и с удивлением узнал в нем давешнего слюнтяя с Мендилеевской. Тот
как раз вышел в неверный свет приподъездного фонаря.
Хмель как-то враз потяжелел, делая мышцы и мысли смутно-вялыми. Толяныч
безотчетно вздрогнул, когда гоблин с крылышком, поблескивая почему-то лишь
левым глазом, спросил:
- Куда тебе?
Толяныч не нашел слов, а просто ткнул рукой в примерном направлении.
Ситуация приобретала несколько ненормальный привкус, напрочь несмываемый
даже пивом. Везли его кружным путем, одноглазый всю дорогу базарил о том,
как хорошо в столице, мол, жизни полно...
Где-то я это уже слышал - напомнил Фантик, судорожно пытаясь перебрать