"Иосиф Игнатий Крашевский. Гетманские грехи" - читать интересную книгу автора

она отошла к окну. Доктор Клемент, приготовив лимонад, попробовал его и
отнес больному, которого сам и напоил, потому что у того дрожали руки.
- Ну, теперь ты отдохни и засни, а я попрошу пани дать мне кофе и,
может быть, приготовлю еще лекарство на ночь.
Больной действительно, как будто в конец утомленный этою беседой,
прикрыл глаза и стиснул зубы, словно удерживая судорожное рыдание. Жена
его, отойдя от окна, провела доктора в приемную комнату.
Эта низкая, довольно обширная комната с окнами, выходившими во двор,
имела очень странный вид: она была, видимо, заброшена, заставлена простою
и уже сильно подержанною мебелью; но среди нее виднелись кое-где по углам,
как бы остатки лучших времен - изысканная мебель и дорогие безделушки,
покрытые пылью. Как сама пани рядом со своим мужем невольно возбуждала
мысль о соединении двух совершенно различных существ, принадлежащих к
разным слоям общества, только случайно связанных судьбой, так и эта
комната имела две несходные между собой внешности: одну простую, бедную
шляхетскую, другую составленную из остатков и обломков былой роскоши. И
эта другая стыдливо пряталась и нигде не высовывалась на передний план -
словно чувствовала себя здесь в гостях, не соответствующей общему тону.
Несколько саксонских чашечек, шкафчик с бронзовыми инкрустациями,
прекрасной работы, столик с поломанной ножкой - все это было засунуто так,
что трудно было заметить эти предметы за неуклюжими стульями и столами.
Пани торопливо отдала приказание служанке, появившейся в дверях, и,
повернувшись к доктору, устремила на него полные слез глаза. Старик
сначала немного смутился, но, быстро овладев собой, придал своему лицу
спокойное выражение и принялся расхаживать по комнате, поправляя свой
парик.
- Скажи мне правду, - заговорила Беата, и в голосе ее звучали
сдержанные рыдания. - Я чувствую, что ему все хуже, я умею страдать и ко
всему готова: но я хочу знать, что меня ожидает, чтобы подумать о своем
будущем...
Доктор еще ниже опустил голову - но молчал. Тогда она заговорила с
ним по-французски: она владела этим языком в совершенстве, как человек,
говоривший на нем с детства.
- Поверьте мне, - пораздумав начал доктор, - что мы, бедные врачи,
часто знаем о жизни и смерти не больше, чем люди, не изучавшие медицины. Я
сам видел сотни случаев, когда больные, осужденные на смерть целым
факультетом, выздоравливали. Природа располагает чудесными средствами, и
мы даже понятия не имеем о ее силах. Врач должен до последней минуты не
терять надежды - и я тоже надеюсь!!
- Ты утешаешь меня, - с покорностью вымолвила Беата, - но из твоих
речей, мой добрый друг, я ясно вижу, что надеяться можно только на чудо
Божие, но кто же достоин чуда?
Она отвернулась, отирая платком глаза.
- Я жду сына, - тихо сказала она, - он должен был приехать еще вчера,
но его нет! Письмо я отправила по почте уже давно...
- По почте! По почте! - прервал доктор. - Почему же вы не переслали
его мне? Я попросил бы Бека; послали бы его с эстафетой от гетмана в
Варшаву и дошло бы скорее!
Беата покраснела и живо возразила:
- Вы знаете, что я не могла прибегнуть к этому посредничеству.