"Джудит Крэнц. Весенняя коллекция " - читать интересную книгу автора

все испытания на "ура". Я тоже была рождена "созданной, чтобы стать
совершенством". Господи, я ведь прекрасно помню, что это значит - достигать
всего, что нужно, без малейших усилий.
Когда мне было семнадцать и я была в последнем классе, меня приняли на
танцевальное отделение в Джуллиард. Нас было меньше ста, отобранных из
тысяч претендентов. И тогда я узнала, что у меня идеальная для современной
танцовщицы фигура: отменно длинные руки-ноги, природная выворотность,
удивительно сильная спина и потрясающая гибкость. Кроме того, у меня на
редкость подходящие глаза - огромные и широко поставленные. Можете считать
меня нескромной, но три года в Джуллиарде меня просто распирало от
незаслуженной гордости.
Так что - нет, если меня спрашивают, что я испытываю, общаясь с
моделями, могу сказать, что я всеми клеточками своего дивного тела
чувствую, что, если девушка родилась именно с тем, что необходимо ей для
работы, значит, ей просто улыбнулась удача, вот и все. Мне ведь отлично
известно, что модели не сами создали то сочетание всех необходимых и
волшебных качеств, при помощи которых они могут заворожить весь мир.
Я придерживаюсь той теории, по которой, когда дитя рождается, к его
колыбели слетаются феи, те, кто отвечает за безупречную кожу и длинные
ноги, те, кто распределяет пухлые губки и точеные носики, феи огромных глаз
и нежных овалов, красивых рук и тонких талий. Очень-очень редко, примерно
один раз на десять миллионов, все до одной, за частым исключением феи
ровных зубов, решают одарить своими дарами одну и ту же девочку, часть из
этих благословенных созданий растет в благополучном западном мире, и
некоторые из них решают стать моделями. В этом нет ничего
сверхъестественного, просто именно так, наугад, работают природа и феи.
И внешность модели - это благословение, пусть и незаслуженное, такое
же, как, к примеру, мои сногсшибательные ноги. Они у меня стройные,
длиннющие, ступни узкие и сильные, с идеальными пальцами. Даже мизинцы
одной длины с остальными. Росту во мне пять футов семь дюймов, а нога - аж
десятого размера. Если бы не эта проклятая травма, ноги были бы моей
стартовой площадкой в мир звезд танца. Когда мне было шесть лет и я начала
заниматься танцем с Марджори Мациа, у которой была студия в Шипсхед Бей, в
миле от того места в Бруклине, где мы жили, об этом я и не подозревала.
В молодости Марджори была великой Мартой Грэм, а прозанималась я с ней
восемь удивительных лет. Я была такой тощей, что надо мной смеялись все
одноклассники, но я знала, что для танцовщицы худоба - главное
преимущество, так что гордо задирала свой длинный нос кверху и не обращала
на них никакого внимания.
В старших классах я ходила в школу Марты Грэм на Манхэттене, ехала на
подземке через весь город и в поезде учила уроки. Именно Марджори Мациа
убедила меня, когда я закончила лучшую в Бруклине публичную школу имени
Абрахама Линкольна, попытаться поступить в Джуллиард...
Стюардесса предложила мне еще шампанского, но я отказалась. Интересно,
только я одна так своеобразно реагирую на полеты? Если лететь надо больше
часа, я начинаю вспоминать всю свою предыдущую жизнь. Может, это из-за
чувства опасности, которое знакомо даже опытным путешественникам, но в
дальних полетах я начинаю думать о том, как же мне повезло в жизни во всем,
начиная с родителей, чьим единственным недостатком был выбор имени, которым
они меня наградили. Они назвали меня Франческа Мария, и мне от него всегда