"Ганс-Ульрих фон Кранц. Демоны со свастикой. Черные маги третьего рейха" - читать интересную книгу автора

страшного. И вот я почувствовал, как по моим босым ногам потянуло
сквозняком, а значит, приоткрылась одна из дверей. Я обернулся.
По всем законам страшного сна я должен был закричать от ужаса и
немедленно проснуться. Уже во второй раз за этот странный сон, который вовсе
не выглядел как сон, мне хотелось немедленно проснуться, пусть в холодном
поту и в начинающейся лихорадке, но в своем привычном доме в своей постели.
Одна из дверей позади меня была приоткрыта. Боковым зрением я заметил, как в
коридор проскользнуло что-то небольшое и темное и устроилось в одном из
углов. Время еще больше замедлилось, воздух словно сгустился, появилась
напряженность. И тут стало происходить то, чего ждал и я, и существо в углу.
Дверь открылась еще шире, и в дверном проеме я увидел высокую сутулую фигуру
человека, закутанного в темный дерюжный плащ с капюшоном. Лицо было скрыто в
тени, и мне почему-то казалось, что если я подойду и вгляжусь в эту тень, то
не увижу ровным счетом ничего, поэтому мне вовсе не хотелось этого делать.
Руки человека были скрещены на груди, да и вся его поза являла собой
непоколебимое величие и уверенность в важности происходящего. Но я
чувствовал, что это была уверенность не господина, а слуги.
Происходящее было более чем странным и малореальным, однако я прекрасно
понимал, что вижу все это во сне-а ведь сон обычно не воспринимается как
сон. Я помнил, как накануне собиралась гроза, как я читал Кортасара, как
затем лег спать под шум дождя. А потом я оказался здесь, свалившись
буквально с потолка в это странное каменное помещение без ламп и факелов,
освещенное непонятно откуда багровым мутным светом. Я никак не мог
проснуться, хотя мне казалось, что я буквально балансирую на грани сна и
яви. Усилием воли мне удалось вспомнить и почти приблизить к себе полосатые
обои на стене в спальне, отвернувшись к которым я в ту ночь заснул,-я очень
хотел проснуться. Стена спальни проявлялась, как изображение на фотографии,
сквозь толстенные деревянные доски двери, а потом снова таяла.
Я почувствовал, как стремительно иссякают мои силы, и оставил попытки
вернуться в явь. "В конце концов, это сон,-сказал я себе,-и к утру от него,
скорее всего, не останется даже воспоминаний". Жуткая фигура стояла не
шелохнувшись, но мне казалось, что человек-если это и вправду был
человек-внимательно рассматривает меня. Затем я услышал:
-Выход за каждой из дверей, если ты хочешь.
Это был низкий, глухой голос. Я Думал, что говорила фигура, но голос
словно бы шел отовсюду сразу.
- За каждой из дверей, - повторил голос,-но только за одной-ВХОД.
Слово "вход", без сомнения, было произнесено с особой интонацией.
-И достаточно на первый раз.
По неясной для меня причине я порывисто сделал шаг к двери, к багрово
освещенной изнутри фигуре, но дверь захлопнулась прямо перед моим носом, и
все исчезло...

Ночная чертовщина продолжается

Утро было хмурым, крошечные капли дождя висели в воздухе-словно и не
падали, без всякого движения. Надо было продолжать работу с документами, но
я чувствовал себя совершенно больным и разбитым. Из головы не выходила
багровая фигура, особенно последние слова насчет "первого раза". Сон был
настолько отчетлив, какой порой не бывает и реальность,-и значит ли это, что