"Марина Крамер. Карающая богиня, или Выстрел в горячее сердце " - читать интересную книгу автора

- Не могу, - промычал Ромашин. - Знаешь, вот об этом я мечтал -
проснуться, и ты рядом - теплая, спящая, моя...
- Предупреждаю - спросонья я настоящая ведьма...
- Я тебя обожаю! - засмеялся он...
Марина уснула мгновенно, просто провалилась в сон, даже снов никаких не
видела, только чувствовала руки Ромашина, нежно ее обнимавшие...
Почему в конце всегда наступает утро? Разве нельзя продлить время,
которое доставляет счастье и удовольствие? Фразу "Утро добрым не бывает"
придумали не алкаши, а любовники, именно им утром гораздо хуже, потому что
расставание неизбежно, и это ощущается остро и отчетливо. Коваль стояла под
душем и откровенно плакала, а Ромашин растерянно уговаривал ее:
- Зачем ты так переживаешь, Мариша? Ведь мы не навсегда расстаемся, мы
обязательно увидимся... Хочешь, прямо завтра?
- Хочу... - всхлипнула она, и он обрадовался:
- Отлично! Значит, завтра, да? Ты поедешь танцевать, а я приеду к тебе,
мне так понравилось, как ты это делала...
- Я совсем форму растеряла, - пробормотала Марина, обрадованная его
словами - Малыш был необъективным в этом плане, для него не существовало
ничего и никого лучше жены, и все, что она делала, было для него гениально и
необыкновенно, а Ромашин слишком мало знал ее. - Да и нога болит сильно,
весной всегда обострение.
- Ничего, ты все равно прекрасно выглядишь, я мог бы смотреть на тебя
часами не отрываясь... Ты изумительная...
Ее пугала собственная реакция на происходящее, все эти слезы,
сожаления. Марина боялась быть слабой, этот страх преследовал ее давно, с
того самого момента, когда она познакомилась с Егором. Коваль боялась
мужчин, которые были сильнее ее характером, но подсознательно ее всегда
тянуло именно к таким. Однако до Малыша никому не удавалось подчинить ее
себе хоть чуть-чуть. Нисевич не в счет - это было совсем другое, гипноз,
зомбирование - что угодно. И только Егор Малышев... В Ромашине Коваль тоже
увидела черты, присущие Егору, но бедняга-подполковник был слишком ослеплен
ею, слишком влюблен и очарован, чтобы ему удалось даже то, чего смог
добиться от жены Малыш.
Коваль привезла Ромашина почти к самому дому, высадив около небольшого
скверика. Он долго не выпускал ее лицо из своих ладоней, все смотрел и
целовал, целовал...
- Как мне прожить до завтра без тебя? - тихо спросил он, прикасаясь к
ее губам.
- Саша, не надо, - попросила Марина, отвечая на его поцелуи. - Мы
увидимся, когда ты скажешь, я не буду больше менять номер мобильника. Ты
просто позвони, и я сразу приеду к тебе, бросив все...
- Я обожаю тебя, Маришка...
Кто бы сказал раньше, что мент будет называть Наковальню своей, - она б
со смеху умерла...
Ромашин удалялся от машины твердыми шагами, решительный и уверенный в
себе, напоминая чем-то погибшего мужа. Марина проводила его взглядом и,
вздохнув, завела мотор. По дороге ей пришло в голову позвонить Хохлу и
позвать его в город, но потом она решила приберечь это на вечер.
И не напрасно - Хохол с ней не разговаривал, молча отвернулся, когда
Марина выпрыгнула из джипа и весело помахала ему рукой. Бросив ключи в