"М.А.Козлов. Живые организмы-спутники человека " - читать интересную книгу автора

Оказалось, что болезнетворные бактерии сравнительно легко приобретали
устойчивость к бактериофагам и начинали обладать большей болезнетворностью,
чем исходные формы. Виноват был и сам организм. Он вырабатывал антитела,
уничтожающие бактериофагов.
К тому же на арене борьбы с возбудителями заразных болезней появились
заменители "живого лекарства" - антибиотики и сульфамидные препараты.
Казалось, бактериофаги навсегда сошли со сцены борьбы с инфекциями. Но о них
заговорили снова после 1950 года, когда выяснилось, что многие бактерии
"привыкают" к антибиотикам и сульфамидам, становятся невосприимчивыми к ним,
но остаются чувствительными к бактериофагам. Начался новый этап применения
"живого лекарства".
В 1958 году в Афганистане разразилась эпидемия холеры. Туда на помощь
были приглашены советские бактериологи. Они привезли с собой противохолерный
бактериофаг. 30 000 человек, которым угрожала холера, приняли тогда "живое
лекарство" в профилактических целях. И вот результат - никто из них не
заболел. Из 22 тяжелобольных, находящихся на грани смерти, после приема
противохолерного бактериофага выздоровели 20. В 1960 году в этой стране
вспыхнула новая эпидемия холеры. Снова советские бактериологи помогли
подавить эпидемию. "Живое лекарство", изготовленное в Советском Союзе,
афганские крестьяне называли "святой водой". И не без основания. Из 3 000
000 людей, получивших бактериофаг, ни один не заболел холерой. Приняли его и
119 больных. Не прошло и недели, как смертность снизилась с 50 до 3, 5 %. А
ведь до прибытия советских специалистов в больницах, несмотря на
использование для лечения от холеры окситетрациклина, погибала половина всех
госпитализированных больных.
Неожиданные результаты были получены в 60-х годах. Некоторые микробы -
возбудители заразных болезней, невосприимчивые к антибиотикам и
сульфамидам, - после вступления в контакт с бактериофагами вновь приобретали
чувствительность к этим химическим препаратам. У исследователей возникла
идея о возможности комбинированного лечения с применением антибиотиков и
бактериофагов. И проверяется она в научных лабораториях.
Бактериофаги продолжают оставаться на службе здоровья человека. О них
еще не сказано последнего слова, о чем свидетельствует использование
бактериофагов для опознавания возбудителей опасных заболеваний. Основано оно
на способности фага находить только ту бактерию, в которой он способен
паразитировать. Как каждый замок открывается одним ключом, так и микроб
поражается строго определенным фагом. Такая исключительно высокая
специфичность каждого фага, его необыкновенная привязанность к определенному
микробу позволяет использовать фага в роли ищейки бактерии. Выделяют
бактерии, выращивают на питательных средах, после чего их обрабатывают
заранее известными фагами. Потом по действиям фагов выясняют, какие бактерии
присутствовали в исследуемом материале. Так, если фаг возбудителя дизентерии
уничтожил бактерии, то там были дизентерийные микробы. Такой метод
бактериологического анализа очень точен, но он трудоемок и требует много
времени. Нельзя ли его усовершенствовать?
В 1955 году советские микробиологи Владимир Дмитриевич Тимаков и Давид
Моисеевич Гольдфарб разработали новый метод выявления бактерий с помощью
бактериофагов и назвали его реакцией нарастания титра фага. Суть его проста.
Исследуемый объект обрабатывают определенным количеством фагов. Если в нем
есть бактерии, на которых способны размножаться фаги, то через некоторое