"Константин Козлов. Западня для ракетчика ("Ракетчик" #3) " - читать интересную книгу автора

Здание музея Давыдов нашел практически сразу, некогда в этом сооружении
размещалась местная лодочная станция. С тех пор как Анатолий был здесь в
последний раз, многое изменилось. Площадка перед домом была заставлена
военными трофеями. Откуда могло взяться столько оружия, можно было только
догадываться. Дорожка к входной двери была украшена корпусами авиабомб. По
обе стороны крыльца мирно покоились две немецкие морские мины, заслужившие в
годы войны прозвище "рогатая смерть". На площадке перед музеем застыли
несколько торпед и спаренная корабельная артустановка с задранными в небо
стволами. Видимо для того, чтобы у посетителей не возникло ошибочного мнения
о том, что в экспозиции наличествуют только раритеты времен второй мировой,
на площадке красовалось несколько каменных "скифских баб" с философски
сложенными на пухлых животах тощими ручками. Для начала Давыдов решил обойти
экспонаты, находящиеся снаружи. Следуя фанерным стрелкам с надписями
"Продолжение осмотра", он завернул за дом. Вот тут-то его и ждал сюрприз. За
зданием музея возвышался корпус огромного Ми-6 с опознавательными знаками
морской авиации Черноморского флота.
- Ни хрена себе, как же они его сюда доперли?!
Доставить вертолет в неразобранном виде по дороге практически
невозможно. Посадить его на микроскопическую площадку возле дома... Это не
то что высший пилотаж, а мистика. Ни один здравомыслящий экипаж за такое
просто не возьмется. Вокруг деревья, дома. Обойдя вокруг вертолета, капитан
установил, что взлететь машина уже больше никогда не сможет. Оборудование
пилотской кабины было выдрано "с мясом", болтались обрывки электрического
кабеля, на приборной доске - разбитые циферблаты и указатели приборов.
Вместительное брюхо вертушки было переоборудовано под видеосалон, у входного
люка на комке жевательной резинки болталось расписание сеансов, написанное
на обычном листке в клеточку. От осмотра вертолета у капитана остался осадок
грусти, как от посещения старого, заброшенного корабля, некогда гордого и
грозного, и теперь заброшенного и забытого. Вздохнув, он зашагал дальше,
обогнул заросли туи и наткнулся на картину. Шедевр местной живописи
красовался прямо на стене музея. На переднем плане конный варвар целился из
лука в прикрывшегося щитом древнегреческого воина с торсом Шварценеггера. На
заднем плане конная лава атаковала ощетинившуюся копьями фалангу. Всадник
определенно был срисован с полотна Васнецова "Бой славян со скифами". Только
в отличие от оригинала сменил копье на лук. Похоже, местный автор был лучше
осведомлен о тактике, применявшейся скифами в их войнах с греческими
поселенцами. На южной стене скифские вожди вручали персидскому царю Дарию
устрашающего вида селедку, околевшую от голода мышь, голубя и пучок стрел.
Что должно было означать: "Если вы, персы, не уплывете в море, как рыбы, не
улетите, как птицы, в небо, или не зароетесь, как мыши, в землю, всех вас
поразят наши острые стрелы". На лицах вождей художник изобразил загадочные
улыбки, а на физиономии персидского агрессора гримасу торжества и величия.
Дарий истолковал послание неверно, за что и поплатился. Несколько месяцев
скифы водили его по степи, терзая войска противника внезапными налетами.
Жгли обозы, закапывали колодцы, уничтожали мелкие отряды. В результате этой
партизанской войны персы однажды ночью, не свернув лагерь, оставили у
походных шатров костры, привязали к шестам чучела часовых и убрались
восвояси. Но оставили ослов для того, чтобы своими криками они создавали у
скифских дозоров иллюзию присутствия врага в лагере. В девятнадцатом веке
предок А. В. Давыдова, известный как поэт и воин, использовал ту же тактику