"Юрий Козлов. Изобретение велосипеда" - читать интересную книгу автора

- А Костя читал ее на французском! - хихикнула Таня Соловьева.
- Я вас поняла, - вздохнула Алла Степановна. - Вы люди с примитивным
вкусом... Вы самые настоящие мещане. Объективному историческому исследованию
вы предпочитаете вульгарную "Анжелику". Среди вас нет поэтов и философов...
А ведь вы так молоды! И еще собираетесь в гуманитарные вузы!
Класс удивленно молчал.
- Не обижайтесь! - сказала Алла Степановна. - "Анжелика" все-таки
лучше, чем ничего!
Будучи женщиной наблюдательной, Алла Степановна быстро уяснила, кто
кому симпатизирует в десятом "Б"...
Вот и сейчас.
Костя Благовещенский смотрел на вызванную к учительскому столу Инну.
Инна смотрела в пол и кусала губы. Гектор Садофьев смотрел то на Инну, то на
Таню Соловьеву, то в окно. Таня Соловьева поглядывала на Гектора и совсем не
обращала внимания на сидящего рядом с ней Костю Благовещенского. Нина
Парфенова, отложив учебник по высшей математике, переводила взгляд с Гектора
на Благовещенского и при этом украдкой зевала.
Все это забавляло Аллу Степановну, но она не знала, как бы так посадить
Инну на место и не поставить ей двойку. С двойкой Инне нечего думать о
пятерке за полугодие.
- Леннер! - сказала Алла Степановна. - Вы молчите, словно я спрашиваю у
вас что-то неприличное... Неужели вы не можете ответить, кто такой Столыпин?
Инна молчала. Она не могла ответить, кто такой Столыпин.
- Стыдно, Леннер... - вздохнула Алла Степановна. - Так воинствующе
ничего не знать...
Инна в страхе смотрела на руку Аллы Степановны, держащую ручку. Ручка
медленно поплыла по направлению к журналу. Инна зажмурилась. Но ручка,
сделав пируэт, изменила направление и мирно опустилась на стол. Алла
Степановна взяла карандаш.
- Смотрите, Леннер... - сказала Алла Степановна. - Я вам ставлю двойку
карандашом... Скоро я снова спрошу вас, причем буду гонять по всему
материалу, вы мне будете на карте показывать столыпинские переселения, и
если не покажете, я сделаю двойку чернильной и жирной... Ясно?
Инна пошла на место со скорбно опущенной головой, но Алла Степановна
знала, что Инна сейчас счастливо улыбается и, усевшись на место, будет с
превеликим трудом скрывать эту свою улыбку.
- А сейчас, - сказала Алла Степановна и посмотрела на часы. - Сейчас мы
вызовем... - Она оглядела класс. Никто не хотел быть вызванным. Все сидели,
опустив глаза, и только мечтательный Костя Благовещенский сидел, подперев
щеку рукой и улыбаясь, покусывал карандаш. Алла Степановна почему-то решила,
что он сочиняет стихи, а отвлекать человека в такой момент посчитала
неудобным. Впрочем, пятерка в полугодии у Кости выходила и так. Можно было
его и не спрашивать.
- Садофьев! - сказала Алла Степановна. - Я читала вчера на ночь
"Илиаду" и вспомнила, что давно тебя не спрашивала... - Алла Степановна на
секунду закрыла глаза. - Так погребали они конеборного Гектора тело... -
нараспев произнесла она и вздохнула. - Как все-таки красиво...
Гектор недовольно пошел к учительскому столу.

5