"Юрий Козлов. Изобретение велосипеда" - читать интересную книгу автора

греки в коротких штанах и с длинными ружьями за плечами. Текли слезы по
загорелым бородатым лицам... Ах, Байрон, Байрон, зачем ты бросил родную
холмистую Англию, зачем оставил свою жену "Принцессу параллелограммов",
зачем скакал на хромой ноге по белу свету, на что сдались тебе все эти
турчанки, испанки, гречанки, француженки, итальянки, албанки? Зачем написал
ты столько стихов и поэм? Зачем писал ты их днем и ночью, на земле и на
море, при солнечном свете и при лунном, даже на кораблях писал при
сильнейшей бортовой качке, когда дыбились волны и свеча но хотела гореть, и
все корабельные доски протяжно плакали... Почему десятиклассник Гектор
Садофьев должен сидеть на уроке английской литературы и, открыв рот, слушать
твою биографию? Может, он хочет, чтобы у него была такая же биография...
Может, он уже придумал себе в сто раз более интересную биографию, чем у
тебя, Байрон... И ему скучно, скучно...
Ах, Байрон, Байрон...
"Тоска какая", - написал записку Гектор и передал ее Косте
Благовещенскому. Костя сидел рядом и слушал Валентину Дмитриевну в отличие
от Гектора внимательно.
"Байрон не тоска!" - криво нацарапал Костя на обратной стороне записки.
Гектор скатал записку в шарик и выбросил в форточку. Ау, записка!
Впереди сидит Инна Леннер. Белеет шея одинокая... А что, если дать ей
щелчка?
Байрон и современное ему английское общество...
- Байрон - лишний человек! - сказал кто-то.
- Поэт не может быть лишним... - возразила Валентина Дмитриевна.
- Лишними могут быть только его герои! - усмехнулся Костя
Благовещенский.
- Поэт творит и живет, - сказала задумчиво Инна Леннер. - То, что он
написал, будет нужно потомкам, а то, что он живет, мешает современникам...
- "Чайльд Гарольд"... Краткое содержание поэмы... - сказала Валентина
Дмитриевна.
Гектор развеселился и написал новую записку: "Идет по горам Байронишка
в коротких, коротких штанишках!" Передал записку Инне. Инна прочитала
записку, повернулась и покрутила у виска пальцем.
"Инна Леннер съела кернер..." Гектор поперхнулся. Он забыл, что такое
кернер. Кернер... Кернер... Ах, эта такая штучка, ей намечают дырки перед
тем, как сверлить... Тюк молоточком, а потом сверло ровно идет, не
кривляется...
- Зачем ты съела кернер? - тревожно прошептал Гектор.
- Что? - удивилась Инна.
...Валентина Дмитриевна пересказывала поэму "Манфред".
Окна кабинета английской литературы смотрели в парк. В парке ничего не
происходило. А раньше на другой стороне улицы за парком находилась фуражная
контора. С утра туда наезжали мужики на подводах, грузили мешки с овсом и
увозили их куда-то. Лошади стояли и очереди, нюхали друг другу хвосты, а
мужики сидели на скамеечках, курили и поплевывали под ноги. Инночка
Леннер... Выплюни кернер... Тьфу! Гектор представил, как белолицая, вежливая
Инночка Леннер выплевывает кернер, и он, громыхая, катится под стол. "Кто я?
Что я?" - написал Гектор третью записку и передал ее Косте Благовещенскому.
Но Костя, увлеченный рассказами о Байроне, не спешил писать ответ. Гектор
давно приметил Костину привычку внимательно слушать все, что говорится о