"Юрий Козлов. Одиночество вещей" - читать интересную книгу автора

- С чердачка?
- Откуда надо, - усмехнулся Леон.
Леха испуганно смотрел на Леона. Он был крепким парнем, этот Леха. Уши
позеленели, а все курил.
- Как ты сказал: труппекатор? - склонилась над кроссвордом Сава. -
Леонтьев, ты гений!
Катю Хабло Сава и Рута не замечали, как будто не стояла рядом с Леоном
Катя Хабло.
- Давай, что там еще? - Леон вспомнил, что уходить из подъезда следует
по одному, как с конспиративной большевистской сходки. Подумал, что Катя,
пожалуй, может идти.
- Шестнадцать по горизонтали. Праздник, народные гулянья, -
обнародовала Сава. - Вторая "о", последняя "и". Восемь букв.
Некоторое время все удрученно молчали. Леха затушил о стену папиросу.
- Поебонки! - сказал Леон.
Впервые в жизни он видел в глазах девчонок такое восхищение.
Безобразное несуществующее слово вошло в клеточки кроссворда, как патрон в
наган. Сава поднялась со ступенек, молитвенно протянула к Леону руки поверх
дымящейся Лехиной головы.
Нормально, решил Леон, посижу с девчонками.
- Нам пора! - прозвенел над ухом требовательный бритвенный голос Кати
Хабло.
Я с ней целовался, равнодушно вспомнил Леон.
Они пошли вниз по лестнице.
Леон подумал, что останется в памяти Савы и Руты как парень, отменно
разгадывающий кроссворды. Но неизбежно объявятся другие парни, еще более
отчаянные разгадчики. Сава и Рута забудут его.
Перед тем как выйти из подъезда они конспиративно изменили внешний вид.
Катя спрятала в рюкзак свою запоминающуюся яркую куртку, стянула резинкой в
хвост распущенные волосы. Леон спрятал в сумку свою незапоминающуюся (мог бы
и не прятать) куртку, разлохматил голову, нацепил на нос темные очки,
которые ему дала Катя. Никто не должен был узнать бутылочных террористов в
примерной ученице и лохматом придурке в темных очках.
На улице было прохладно. Дело шло к вечеру. Применительно к данному
полушарию планеты солнце садилось. Применительно к колодцу данного двора
поднималось, текло вспять от земли по стенам и окнам, воспламеняя их.
Никто их не подстерегал. Видимо, бутылочный инцидент был исчерпан. Член
президентского совета, должно быть, докладывал президенту основные тезисы
свинцовой экономической реформы. А может (и скорее всего), уже сидел в зале
для VIP (very important person[1]) в Шереметьево, ожидая отлета в Лондон или
Мадрид, прикидывая, как там будет с фунтами или песетами?
Домой, подумал Леон, быстрей домой, надо учить алгебру, завтра
городская контрольная!
Вышли на проспект. Но и проспект был демократичен, мирен. На решетке
канализационного люка отколотое бутылочное горло.
- Заскочим ко мне? - предложила Катя. - Я покажу тебе гороскоп.
- На КПСС? - Если что сейчас совершенно не интересовало Леона, так это
гороскоп КПСС. Леон почувствовал, как натягиваются невидимые нити, влекущие
его прочь от ружья. Это ничего не значит, подумал Леон, зато потом летишь,
как камень из рогатки. - Кто у тебя дома?