"Вильям Федорович Козлов. Юрка Гусь (Повесть) " - читать интересную книгу автора

короткую жизнь. Стебелек рос.


ОКО ЗА ОКО

Ночью прилетел немецкий самолет и долго кружил над станцией, чего-то
вынюхивая.
Юрка проснулся внезапно, будто кто-то за пятку дернул. Открыл глаза и
прислушался. На печи похрапывала бабка. Прерывистый гул самолета удалялся.
"Улетел, гад!" - облегченно вздохнул Юрка, слыша, как бухает сердце. Нет!
Гул нарастает. "Ве-зу-у, ве-зу-у, ве-зу-у..." Вой лезет в уши, кусает
спину мурашками.
Вдруг будто луна прыгнула с неба. В щели ставен ударил холодный белый
свет. Он задрожал на стеклах буфета, заплясал на потолке. Это немецкий
бомбардировщик спустил на парашюте осветительную ракету.
- Бабушка-а! - закричал Юрка, вскакивая. - Бабушка, можно, я к
тебе... на печку!
- Что? А? Замерз? Ну, полезай... Гляди-ко, светает. - Бабка
заворочалась, закряхтела.
Поддерживая штаны, Юрка поспешно вскарабкался на теплую печь. Дрожа,
забился бабке под бок и притих.
- Небось страшное приснилось? - зевнула бабка Василиса. - Бывает.
- Немец летает. - Юрка умолк. - Слышишь, опять, гад, развернулся.
Сюда летит.
"Ве-зу-у, ве-зу-у, ве-зу-у..." Юрке кажется, что самолет сейчас
обязательно сбросит бомбу прямо на их дом. Он изо всех сил упирается
ногами в низкий потолок и крепко закрывает глаза: "Сейчас! Вот-вот сейчас
бабахнет!"
Мур-р, мур-р... - удаляясь мурлычет мотор. Пронесло!
Ничего подозрительного не заметил на станции "юнкерс". Только зря
ракету спалил. Долго висела она в ночном небе, разлив по крышам домов
мертвенно-бледный свет.
В эту ночь Юрке так и не удалось заснуть. Лишь серенький рассвет
прокрался в окна, на дороге зафырчали машины. По крыльцу затопали тяжелые
сапоги, раздался громкий стук.
- Видать, ночлежники.
Бабка накинула на плечи фуфайку и, зевая, сползла с печи. Сунула ноги
в валенки с галошами, зажгла лампу. Гремя оружием, котелками, флягами,
вошли пятеро военных. Они натащили с собой в избу утреннего холода.
Сгрудили в угол вещевые мешки, поставили к стене автоматы. У всех усталые
лица, воспаленные глаза.
- Полезай на печь, мамаша, - пробасил здоровый парень с двумя
красными кубиками на петлицах. - Мы тут сами устроимся. Малость
заморились. Двое суток в машине.
Покраснев от напряжения, командир с трудом стащил грязный сапог.
Размотал почерневшую портянку и, блаженно зажмурившись, пошевелил
пальцами.
- Эх, портянки бы посушить, - вздохнул он. - А то ведь утром сапоги
не натянешь.
- Чего он там бубнит? Не слышу! - Бабка Василиса выпростала из-под