"Вильям Федорович Козлов. Солнце на стене (роман) " - читать интересную книгу автора

машиной... Наших ребят дешево не купишь!
- Тебя вот купил, - сказал я.
- Ты мне дела не пришивай, - с улыбкой сказал Биндо. - Я лося не
стрелял... А грузили на машину вместе. Я тоже думал, это медведь.
- Околпачил, как мальчишек, - сказал Шуруп.
- Так мне и надо, старому дураку, - глухо бормотал Клим.
Он понуро сидел в кабине и сморкался в грязный платок. На нас он не
смотрел и больше не ругался.
- Настасье к празднику платьишко хотел... Девка на выданье. А у нас в
колхозе разве много заработаешь? Пять тыщ штрафу дадут за лося, я знаю...
Дом продавать, а баб на улицу?
- Отпусти его, Андрей, - сказал Сашка.
- Тут многие лосями промышляют, - прибавил Биндо.
Я молчал. Шуруп и Биндо смотрели на меня. Клим, сгорбившись, все
сморкался в свой большой носовой платок.
- Ладно, - сказал я. - Уходи...
Шуруп распахнул дверцу и выскочил из кабины, чтобы пропустить его.
Клим поднял голову и посмотрел на меня.
- А лось? - спросил он.
- Не твоя забота, - сказал я.
- Чего раздумываешь, Прокопыч? - сказал Биндо. - Вытряхивайся
по-быстрому...
Клим кряхтя вылез из кабины. В сером утреннем сумраке он мне
показался совсем старым и не таким могучим, как в лесу. Не говоря больше
ни слова и не оглядываясь, он зашагал в темноту. Я подождал, пока не
заглохли на пустынной улице его тяжелые шаги, потом включил мотор.
Шуруп забрался в кабину. Биндо тоже хотел было за ним, но я ему
сказал:
- Что же ты приятеля оставил? Иди, утешай...
- Брось эти шутки, - нахмурился Биндо.
Я нагнулся и захлопнул перед его носом дверцу. Я думал, он на ходу
вскочит в кузов, но Володька остался на тротуаре. Он молча смотрел нам
вслед.


ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Грузовик мчится по мертвому шоссе. Свет фар желтым мячиком прыгает по
серому асфальту, натыкается на мокрые взъерошенные кусты. Небо такое же
серое, как и асфальт.
Закостеневший безжизненный мир летит под колеса, мелькает по обе
стороны шоссе. Угрюмые избы с потухшими окнами, длинные, как товарные
составы, скотники, костлявые остовы похудевших стогов, одинокие деревья на
перепутье дорог - все это на один миг возникает перед глазами и исчезает в
серой тьме. Сейчас самый глухой час, когда еще не кончилась ночь и не
занялся рассвет. Даже привыкшие к бодрствованию ночные сторожа в этот час
с трудом борются с дремотой. Полевая мышь и та не перебежит дорогу. Мотор
тоскливо воет на одной ноте. Стрелка спидометра замерла на 90 км. На
капоте и крыльях дрожат, но не срываются крупные капли. Выпала утренняя
роса.