"Евгений Козловский. Грех (история страсти) (киносценарий)" - читать интересную книгу автора

мастерица с грудями.
- Ашотик, - жеманно, сахарным сиропом истекая, сказала мастерица, ед-
ва Нинка положила трубку, - приглашает нас с тобой поужинать.
- Этот, что ли, Ашотик? - не без вызова кивнула Нинка на чернявого. -
А, может, не нас с тобой, а меня одну?
- Можно и одну, - стряхнул Ашотик с руки мастерицу.
- Только поужинать?
- Зачем только?! - возмутился клиент. - Совсем не только!
- А я не люблю черных, - выдала Нинка, выдержав паузу. - Терпеть не
могу. Воняют, как ф-фавены!
Хоть и не понял, кто такие таинственные эти фавены, Ашотик помрачнел
- глаза налились, зубы стиснулись - отбросил мастерицу, снова на нем ви-
севшую, сделал к Нинке шаг и коротко, умело ударил по щеке, пробормотал
что-то гортанное, вышел.
- Ф-фавен! - бросила Нинка вдогонку, закрыла глаза на минуточку, вы-
дохнула глубоко-глубоко. И принялась набирать телефонный номер.
Мастерица, хоть и скрывала изо всех сил, была довольна:
- Ох, и дура же ты! Знаешь, сколько у него бабок?
- А я не проститутка, - отозвалась Нинка, не прерывая набора.
- А я, выходит, проститутка?
Нинка пожала плечами, и тут как раз ответили.
- Бабуля, солнышко! Ты не сердись, пожалуйста: я сегодня у Верки за-
ночую.
Бабуля все-таки рассердилась: Нинка страдальчески слушала несколько
секунд, потом сказала с обезоруживающей улыбкою:
- Ну бабу-у-ля! Я тебя умоляю! - и положила трубку.
- А ты, - дождалась мастерица момента оставить последнее слово за со-
бой, - а ты, выходит - целочка!

Темно-сиреневая вечерняя площадь у трех вокзалов кишела народом. Нин-
ка вынырнула из метро и остановилась, осматриваясь, выискивая подругу, а
та уже махала рукою.
- Привет.
- Привет, - заглянула Нинка в тяжелый подругин пакет, полный материа-
лом для скромного закусона: картошечка, зелень, яблоки, круг тощей кол-
басы. - И ты же их еще кормишь!
- По справедливости! - слегка обиделась страшненькая подруга. - Их
выпивка - наша закуска. Водка знаешь сколько сейчас стоит?
- А что с меня? - хоть Нинка и полезла в сумочку, а вопрос задала
как-то с подвохом, и подруга подвох заметила, решила не рисковать:
- Да ты чо?! Нисколько, нисколько, - и для подтверждения своих слов
даже подпихнула нинкину руку с кошельком назад в сумочку.
- Понятненько!
- Только, Нинка, это! слышишь! Ты рыжего, ладно? Не трогай. Идет?!
Ну, который в тельнике.
Нинка улыбнулась.
- А где ж! женихи-то?
- За билетами пошли. Да вон! - кивнула подруга, а мы, не больно инте-
ресуясь тонкостями знакомства, подобных которому много уже повидали и в
кино, и, главное, в жизни, отъедем, отдалимся, приподнимемся над толпою,