"Иван Козлов. Долги отдающий" - читать интересную книгу автора

конкурировать с другими можно только качеством работы. Лучшая реклама -
отзывы клиентов. Потому нельзя скупиться, надо приглашать лучших мастеров.
- Это точно, - соглашаюсь я. - У нас в мастерской от этого очереди.
- Так ты что, тоже в системе автосервиса? Не слыхал, есть, говорят, в
столице такой феномен - Гнусавый? Парень - золотые руки, машины лучше новых
становятся. Переманить бы его. Я б ему отвалил...
- Сколько? - спросил я.
Федор Савельевич не задумываясь назвал сумму, впятеро превышающую ту,
что я имел.
- Я ему передам.
- Что, серьезно? - подпрыгнул на кровати сосед. - Слушай, если он будет
торговаться, я добавлю, честное слово. Он, говорят, так с красками работает!
Сейчас сам знаешь, как к царапине на приличной машине хозяева относятся.
Царапина - удар по престижу, и краска не в масть - удар. А у него, говорят,
всегда в масть. Я парню условия создам - только работай! Как думаешь,
согласится?
- Согласится, - заверил я.
Заверил потому, что вспомнил свою мастерскую, своего шефа. Он там
сделал комнату для утех, где было все. Баб водил табунами, тер им спины под
душем, а мне негде было толком руки помыть. "Тебе на женщин не тратиться, а
на водку хватит", - говорил в дни получки. Я вообще-то догадывался, что это
я его кормлю, что это не к нему, а ко мне выстраивается очередь, но что мне
было делать? Я не умею качать права. Тем более что на водку действительно
хватало, больших денег мне никто не предлагал, а женщины мне были не нужны.
Страх у меня перед женщинами. Я заметил, как быстро отводят взгляды те, кто
видит меня впервые. Это - от брезгливости к моему уродству. И я гнал от себя
даже сны о красавицах. Потому что во снах они кричали, завидев меня...
Сняли бинты, я начал ходить. Первым делом, естественно, - к большому
зеркалу, в ванную. Сине-желтые пятна, кровоподтеки, неровные швы - вот
главные приметы лица, но оно мне все равно нравится. Это лицо человека, а не
гориллы.
Вышел из палаты. Просторный коридор с пальмами, мягкими кожаными
диванами, в фойе - ковры, телевизор. Всего на моем втором этаже - восемь
палат, двенадцать больных. Первый этаж - спортзал, бильярдная, бассейн,
библиотека. Вокруг нашего двухэтажного особняка - высокий забор, по ту
сторону его лес, по эту - клумбы, аллеи, крошечное озерцо с японскими
карасями, беседки, увитые плющом. В одной из них, что рядом с озерцом, сидит
в спортивном костюме женщина, на плечи спадает волна длинных рыжих волос.
Бросает рыбкам крошки хлеба, те ловят их у самой поверхности воды. Я
старательно опускаю голову, хочу как можно быстрее пройти мимо.
- Вы новичок?
Делать нечего, приходится останавливаться.
- Дурацкий вопрос, да? Просто хочется с кем-то поговорить. Здесь все
полковники да полковники, а мне бы с гусаром поамурничать.
- И среди гусаров есть полковники, - говорю я, но прекрасно понимаю,
что имеет в виду рыжеволосая. Клиенты Ильи Сергеевича, не считая меня,
пенсионного возраста, самый молодой - Федор Савельевич.
- Да? Но вы ведь понимаете, о чем я... - Следует пауза, я совершенно не
знаю, как ее прервать, и молчание нарушает женщина. - Боже, такое лицо - и
так попортили!