"Людмила Козинец. Было, есть и будет" - читать интересную книгу автора

зернышко истины. Только вот где взять на это время? Свободный поиск...
мечты голубые... Ох!
Со смешанным чувством восхищения и досады вспоминаю длинного, худого,
унылого человека - экстрасенса Коробова. То, что Коробов - экстрасенс, не я
выдумал. В протоколе опыта черным по белому записали, во мудрецы. Кому
теперь такой протокол покажешь?
Коробов не медик. Анатомию знает очень и очень приблизительно. Не
практиковал. Демонстрация его возможностей проходила так: Коробов минут
десять ходил вокруг больного, всматривался, близоруко щуря глаза, иногда
подносил раскрытую ладонь к телу объекта наблюдения и замирал. Объект
косился на Коробова с недоверием.
Что мне в Коробове понравилось - так это полное отсутствие
театрализации зрелища. Он отчаянно смущался и не строил из себя мага и
волшебника. Потом больного увели. Коробов принялся объяснять и был встречен
врачами в штыки. У медиков накопился очень крупный счет к дилетантам от
врачевания. После бурного обсуждения кто-то додумался дать Коробову
анатомический атлас. И Коробов, водя по рисункам пальцами, довольно толково
объяснил, что вот здесь, здесь и здесь его ладони стало очень больно, а вот
здесь - горячо. Затем он увлекся, начал подробно рассказывать, что именно
чувствовал. И при переводе на язык медицинских терминов получился вполне
толковый диагноз. Как мне потом под большим секретом сознался один из
бывших там медиков, заключение Коробова совпало с данными обследования
больного в клинике. Только все равно эта история последствий не имела.
А какие, собственно, нужны последствия? Чтобы Коробова немедленно
взяли в клинику на должность штатного диагноста? Или чтобы какой-нибудь
солидный институт бросил все и занялся исключительно Коробовым?

Я сдал ключи и побрел домой. В пути меня согревала мысль о большой,
толстой, пряной котлете, которую я бессовестным образом зажулил во время
вчерашнего набега гостей. Гость нынче пошел дисциплинированный, со своими
харчами приходит, особенно если экспромтом, зато и съедает все подчистую.
Но я уже научен.
Я прошел тополиным парком и попал на оживленную привокзальную площадь.
На остановке стоял мой троллейбус. Вдруг я услышал хрипловатый женский
голос. Медовый, паточный такой голосок:
- Молодой человек, а молодой человек...
Я задержался. И пожалел об этом. Окликнула меня цыганка, которых
почему-то именно в нашем городе летом толчется неимоверное количество.
Теперь мне придется минут десять от нее избавляться. Впрочем, троллейбус
уже ушел.
Цыганка почему-то молчала. Была она очень молода. Синевато-смуглое
лицо ее с большими влажными глазами ничего не прибавляло к среднему типу ее
соплеменниц. Заплетенные в две короткие косы упругие волосы были прикрыты
алой с золотыми нитями косынкой. Обыкновенная цыганка, в зеленой кофте, в
колоколе сборчатых желтых юбок, в растоптанных туфлях. Господи, ну почему
они так ужасно одеваются? Цыганка, кажется, была смущена моим бесцеремонным
осмотром.
- Ну что тебе, вольная дочь степей? Закурить? Рано еще. Монету водички
напиться? Держи. А гадание отменяется, я про себя все знаю и на три метра в
землю вижу. Что молчишь?