"Елизавета Кожухова. Этюд в красно-еоричневых тонах или Тайна, несущая смерть-II [H]" - читать интересную книгу автора

- Жиды проклятые!

Кричал человек с шахматами.

- Что это еще за генерал Макашов? - брезгливо поморщился Василий.

- Да нет, это шахматный обозреватель "Панорамы" господин Футляров, -
пояснил Ивлев. - Должно быть, сейчас он разыгрывает партию с Ботвинником и
решил, что Михал Моисеич мухлюет. Ну там, ладью в карман спрятал...

- А однажды было, что он сам с собой даже подрался, - добавил Михеев. -
Только в тот раз он, видимо, повздорил с Тиграном Петросяном. Или даже с
самой Ноной Гаприндашвили.

- С чего ты так решил? - удивился Ивлев.

- А он при этом поносил "лиц кавказской национальности".

- Надо же, - опечалился Дубов. - Я во всей "Панораме" только футляровские
шахматные обозрения и читаю. Вернее, читал до сегодняшнего дня. Думал, один
приличный автор во всей газете, а и тот оказался "коричневым".

- Он как-то даже в Доме печати набросился на одного журналиста, -
припомнил критик Михеев. - Как заорет: "Ах ты жидовская морда!". Скандал
был - ого-го!

- И как же их редактор товарищ Швондер терпит такого сотрудника? -
изумился Василий. - Он же позорит не только газету, но и весь журналистский
цех.

- Ну, видимо, взгляды Футлярова не противоречат установкам "Панорамы", -
глубокомысленно заметил Михеев. - Впрочем, господина Футлярова отчасти
можно понять. Когда-то он был подающим надежды шахматистом, но до
гроссмейстера не дотянул, застрял на мастере ФИДЕ - всякий раз его опережал
кто-то другой, и нередко... Ну, сами понимаете. Вот он и бесится.

- Ну так работал бы, тренировался, оттачивал мастерство - глядишь и
выбился бы в гроссмейстеры, - пожал плечами Дубов. - А других винить, да
еще и по национальному признаку...

- Вот ты ему это и объясни, - хихикнул Ивлев.

Василий глянул в сторону Футлярова - тот как ни в чем не бывало двигал
пешки и фигуры.

- Кстати, о шахматах, - ехидно заметил Михеев. - Я слыхал, что как-то
твои друзья лимоновцы заявились на заседание одного литературного общества и
затеяли дискуссию на тему: "Кто такой Мандельштам - поэт или еврей?".

- Неправда! - бурно возмутился Ивлев. - Это не они, а баркашовцы. Вот те