"Вадим Кожевников. В дальнем плавании " - читать интересную книгу автора

Круто меняя курс, на развороте траулер накрыло тяжким валом, порвались
леера, и на правом борту, словно от удара ледяной глыбы, прогнулись
шлюпбалки. И пока вал не скатился с судна, в погруженной в водяной мрак
рубке светились только катушка компаса и пульты навигационного оборудования.
Высветлело, когда судно подняло на новую волну. Шелест, опираясь спиной на
стойку рубки, прижимаясь губами к микрофону, медленно, раздельно приказывал
радисту:
- Устанавливай связь с терпящими бедствие! Прервалась? Не отвечают? Что
значит - никак? Действуй! А что береговая? Требуй! До полного обалдения
вызывай! И чтобы подтвердили прием! База как? Дали добро! Передай: пусть со
своей стороны с береговой связываются. Все документируй на бумаге. Как
положено. И долби эфир, долби, как дятел, долби. Требуй подтверждения от
береговой... Что значит, если не подтвердят? А ты их по-человечески,
по-флотски, обзови как следует - поймут.
В рубку вместе с волной вскочил первый помощник.
Шелест брезгливо заметил:
- Отката что? Выждать не мог? Помощник доложил:
- Документация в полном законе. Идем с законным уловом, взятым в
законных водах. Сигнал СОС приняли там же, где и курс сменили. Запись
запросов на береговую ведется.
- Канцелярией занимался?
- Проверил для страховки!
- Их же соотечественники погибают, - сухо произнес Шелест. - А хоть бы
и не соотечественники. Действуем, как всеобщий морской долг велит!
- Долг - по-человечески, а формальная сторона сама по себе.
- Значит, по-твоему, так - человек тонет, а я буду сначала всякие
бумаги прояснять, прежде чем на помощь кинуться?
- Анекдот, конечно, получается. Но фактически - так.
- А я так считаю, - сердито заявил Шелест, - мы под своим флагом
плаваем, и у нас свой закон, своего флага. Даже когда фашистский корабль топ
и нас их авиация прицельно бомбила, пока мы их команду не подобрали, мы
дымовую завесу не ставили. Нарушали инструкцию, себя под бомбежку
подставляли, по соображению человечности - по закону своего флага.
Помощник пожал плечами, спросил:
- Разрешите находиться в радиорубке?
- Давай, давай, - сказал Шелест, - главное, от береговой получить
подтверждение.
Помощник, помедлив, осведомился:
- Поскольку с терпящими бедствие связи нет, больше сигналов от них
также нет, следует
предполагать худшее.
- Значения не имеет, - буркнул Шелест. - Обязаны дойти и вести поиск.
Дождавшись откатной волны, помощник выскочил из рубки, и ревущий ураган
плеснул клокочущей пеной, словно метнул снежным сугробом.
Шли в гудящем, вопящем ночном мраке. Сила и грохот волн были равны
землетрясению, и обвалы волн были подобны горным обвалам.
В ярком свете прожекторов вздымались черные ползучие сопки волн. Подошли
к объятому дымом, потерявшему ход, с опасным дифферентом на глубоко вмятой,
разъятой корме грузовому судну с высоко вздернутой, как скала, носовой
оконечностью. После многих бесполезных попыток удалось забросить на грузовик