"Павел Козатик. Полет на луну, рассматриваемый как выстрел по движущейся мишени " - читать интересную книгу автора

им не завидовал.
Конечно, Кеннеди не мог даже пискнуть о том, что мечтает полететь на
Луну, поскольку, тогда его приятели альфонсы, воры и чистильщики обуви, не
дали бы ему и пяти центов. Во время избирательной компании, он обещал
повысить выпуск ботинок и перестать заботиться о дорогах, чтобы после дождя
на них было как можно больше грязи. Ворам он обещал, что арестует и будет
судить каждого, кто только попытается им помешать делать их работу.
Альфонсам он обещал, что разрешить им заниматься своими делами легально и
даже в столице. Став президентом, он поставил перед белым домом и памятником
Линкольну ограду, которая должна была не пускать к нему коров, овец,
муфлонов и лошадей Пржевальского, которые плутовски шевелили ушами. Конечно,
ограда ему не совсем нравилась, но поскольку он дал слово, то должен был его
выполнить.
Однажды пришел к нему отчим, старый и противный нищий. Никто не знает,
что между ними было. Нищий вышел из президентского кабинета с разбитым
носом. Под мышкой у него был старый, жестяной барабанчик.
И все это время Кеннеди мечтал о Луне. Она была его чудесным сном.
Текст космического послания, которое он забрал у Денни, Джон всегда носил в
кармане. Он придавал ему отваги, когда дела шли плохо.
Иногда Кеннеди приглашал в Белый Дом экспертов по Луне и часто
разговаривал с ними до самой ночи. Ему хотелось узнать, существует ли
возможность, чтобы обыкновенный человек, например, такой как он, мог
полететь на Луну. Большинство специалистов придерживались мнения, что это
вполне возможно, только, тело Кеннеди во время путешествия, наверняка,
потеряет свою форму. Они объяснили Кеннеди, что шансы долететь до Луны с
головой на плечах и мозгом в черепе очень малы, поскольку четыреста тысяч
километров в космическом пространстве, совсем не шутка.
Лишь один из специалистов придерживался другого мнения. Звали его
Грибальд. Мать дала ему такое имя, поскольку будучи ребенком, он охотнее
всего ел грибной суп. "Ты Грибальд" - сказала она как-то, и с тех пор это
имя к нему приклеилось. Кроме супа он признавал лишь потроха, так что,
большого выбора у нее не было.
Грибальд понравился Кеннеди с первого взгляда. Это произошло потому,
что первым словом которое он произнес, было "Хи". Джону сразу вспомнилась
Элия Фицджеральд, детство в Бронксе и маленький жестяной барабанчик. Жаклин
он напоминал о Пресли, в сапогах с отворотами.
Кеннеди не знал, что это слово ему послышалось. На самом деле, Грибальд
сказал не "Хи", а "Приветствую собравшихся". Правду об этом деле Джону
узнать было не суждено.
Грибальд проблему Луны рассматривал совсем с иной точки зрения. Он
представлял себе, что на Луну опустится лишь небольшая часть космического
аппарата, посадочный модуль, который, после выполнения задания, возвратится
на орбиту Луны, где соединится с космическим аппаратом и на нем, уже без
посадочного модуля, космонавты вернуться на Землю. В конечном итоге, все это
состояло из разделения и нового соединения. Кеннеди, который великолепно
помнил, что проделывал с Жаклин в молодости, сразу понял, в чем суть этой
идеи. Он поставил на Грибальда, тем более, что в то время, уже начали
поговаривать о совсем ином человеке, которого звали Гагарин.
Этот Гагарин за пару сотен купил старую, покореженную, предназначенную
на слом ракету, обновил ее, отремонтировал, и в результате умудрился на ней