"Елена Ковалевская. Письмо с которого все началось " - читать интересную книгу автора

Мне хотелось быть как обычно невозмутимой, но, душа ушла в пятки, и
никак не хотела возвращаться на место. Я подняла глаза, теперь
настоятельница смотрела на меня. Наша матушка - женщина весьма крупная,
немалого роста и телосложения, облачена в рясу коричневого цвета,
подпоясанную черным ремнем, на котором с боку висел положенный ей по сану
чекан. На голове у нее белый горжет, а поверх - покров того же цвета что и
ряса, но с белой каймой по контуру. (Чекан - некое подобие кирки, малый
топор с узким вытянутым лезвием, предназначенный для пробивания доспехов за
счет малой площади ударной поверхности. Горжет - головной убор, закрывающий
плечи, оставляет открытым только лицо, одевается под покров. Покров -
головной убор в виде платка длиной по колено).
- Благополучно добралась до монастыря ордена, передала пакет лично в
руки его преосвященству. После обедни имела с ним продолжительную беседу,
смысл коей сводился к выяснению вашего здоровья, а так же положению дел в
нашей обители. Епископ расспросил меня о качестве местных дорог, моем
смирении и крепости в вере, - на одном дыхании протараторила я, слово в
слово, повторив то, что сказала секретарю.
- И все? - грозно.
- Все, матушка.
- А его преосвященство велел что-нибудь передать?
- Нет, матушка.
- Ни письменно, ни устно? - да что ж она на меня так наседает? Он
просто не успел ничего, я смылась раньше. И что было в том пакете?! Во что
меня на сей раз пытаются втравить? - Что напоследок сказал?
- Велел к себе отправляться...
- Не смей мне врать! - и как стукнет кулаком по столу, чуть не
проломила. Могучие руки у нашей настоятельницы, она и на старости лет
подкову согнуть может.
- Правду говорю, Матушка, - блею я сперепугу. Ох сейчас точно в бараний
рог скручивать начнет...
- Не врешь, не врешь, - скривилась та. - Но и всей правды не говоришь.
Ну, чего молчишь?
А чего сказать-то? Правду я не решаюсь, потому что надоело отдуваться
за ее интриги. Вечно мною из-за происхождения все дыры заткнуть пытаются.
Словно я не знаю, что настоятельница меня себе на смену готовит, приучает
так сказать. Только радости с того?! Лучше б я уж простой крестьянкой
родилась, так хоть не трогали бы, а теперь...
- Ох и дурында ты, девка! - тянет настоятельница, грузно вставая с
кресла. - Простого дела выполнить не смогла. А дела-то - на комариный чих!
- Простите меня, матушка, грешную, что не уразумела вашего
приказания, - затянула я, бухнувшись на колени. Чтоб лишний раз не влетело,
я стараюсь покаяться, к тому же это хороший способ выкрутиться из положения,
раз не понимала, что происходит.
- Встань, встань, - не любит она, когда так ныть начинаю, сразу душой
отходит. Я хоть и старалась этим не злоупотреблять, а все ж приходилось
иногда на коленях поползать. Я снова села, а мать, обойдя стол кругом, вновь
стала смотреть в окно. - Вот что! - сказала она пару минут спустя. -
Поезжай-ка ты вместе с сестрами в монастырь ордена Святого Августина, в тот,
что неподалеку от Горличей расположен, пакет отвезете, - в задумчивости
настоятельница принялась постукивать себя пальцем по губам. - С тобой поедут