"Владимир Коваленко. Камбрия - навсегда! (Камбрия-2)" - читать интересную книгу автора

случайным людям? Поди-ка, у всей небольшой страны, потихоньку привыкающей к
новому имени. "Глентуи", берег Туи в легком искажении. Вариант "Неметонион"
отвергла сида. Уже одно это вызывало у его новой паствы легкое недоумение.
Кто и где видел скромную сиду? Не приличную, не стыдливую, а именно
скромную? Пусть даже и крещеную.
Августина словно задалась целью заинтриговать любознательных подданных
до крайнего предела.

* * *

Когда вернулся из города Ивор, они вскоре ждали и сиду. Но прошла
неделя, прежде чем вниз по реке спустился корабль. Хорошо знакомый дромон.
Тот, что ходил по торговым делам последние лет пять - и вот сейчас застрял
на Туи под конец морской навигации. В том, что боевой корабль подрабатывает,
гоняя по чужой реке, грузопассажирским извозом, ничего странного не было.
Команда у галеры - каторги, как их называют греки - большая, и любой
приработок во время вынужденного простоя полезен.
К уговоренному сроку все было готово, и небольшая процессия направилась
к облюбованному Ивором местечку для "возведения". Многие народы называли
такой ритуал коронацией - но как раз корона как символ высшей власти не
прижилась ни в Камбрии, ни в Ирландии. Тем более что на этот раз в должность
перед Богом и народом вступала не королева... Всего лишь хранительница
правды. Зато какая! Как только упали первые важные слова, сида из
непоседливой резвуньи превратилась в ледяную владычицу, и камбрийцы
рассмотрели в ней кровь Дон, а епископ - ираклиеву. Ни лишнего слова, ни
шага, ни жеста, ни вздоха. Аж оторопь берет. А еще опаска - вдруг не оттает,
такой и останется? Дурного в том не видится - а вот не хочется, и все!
А погода, как назло, выдалась мерзкой даже для ноября - все вокруг
напоено мерзлотной влагой. Машут красными, словно от мороза, голыми ветками
деревья. Злое серое небо, висящий в воздухе дождь, колючий ветер с гор. И
это не беда, если на тебе три теплых платья, плащ с капюшоном и добрые
походные сапоги. А не одна рубашка, и та оставленная из почтения к
девической стыдливости, да башмак на левой ноге. Церемониальный. По сути,
бархатный носок. Который мгновенно промок в сырой траве, и ногу не греет, а,
напротив, тянет из нее тепло. Вторую-то ногу, устроившуюся в выбитом в камне
следе, камень, поди-ка, меньше грабит... Будущая владычица ощущает себя
треснувшим горшком. Холод не чувствуется, но каждая жилка и клеточка
напоминают о том, как быстро тают запасы тепла в организме! А значит, о том,
что нужно двигаться, искать еду, крутить ушами... Да хоть на месте
приплясывать, но делать что-нибудь!
Немайн попыталась отвлечься от сырой стужи. Стала искать интересное.
Нашла: вырубленный в камне отпечаток точно совпадал с размером и формой ее
ноги. По рядам свидетелей уже бегут шепотки: мол, камень подстроился. Знак,
не иначе. Им также тихо - но слышно - отвечают. Что под сиду камень и должен
подстроиться, да и земля вокруг, в общем-то, сидовская.
Местный старейшина - Ивор, кажется - настолько старательно изображает
невозмутимость, что оставалось заподозрить: мерку с обуви Немайн сняли по
его почину. Найти же мастера-камнереза, такого, чтоб молчал о подробностях -
несложно. И само ремесло неговорливое, и поверье есть, что за разглашенную
услугу сиды не благодарят.