"Владимир Коваленко. Крылья империи " - читать интересную книгу автора

Сородичи Баглира на медведя с рогатиной не ходили. У них просто не
достало бы сил. Никакого толкового оружия изгнанник изготовить тоже не
сумел. Поэтому план, который составил он для боя с хозяином тайги, был
планом боя зверя со зверем.
Этот медведь еще недавно был в статусе медвежонка. Именно поэтому
Баглир его очень опасался. Молодой, еще очень гибкий. До того, как впадет
под ударами врага в безумную ярость, может и попасть лапой по юркому врагу.
Баглир не забыл о кабане и волке. Но он уже начал покашливать, и в носу
горячо свербело. И если он не собирался умереть зимой от холода и добыть
медвежью шкуру, он должен был рискнуть в этом бою своей.
Медведь терся спиной о дерево, помечая территорию. Терся подло, накидав
на корни сосны кучу лапника. Любой честный медведь наверняка решит, что
земли принадлежат сущему мамонту. И не станет нарушать неписаных медвежьих
конвенций. И знать не будет, что уступил не более сильному, а более хитрому.
Медведь терся о дерево самозабвенно. Видимо, действительно чесалось. А
сверху, по ветвям, к нему подкрадывалось некогда цивилизованное существо,
собирающееся решить бой одним ударом. Свист падения. Удар острых когтей по
морде, по чувствительному носу, мелькнувшая на долю секунды и скрывшаяся на
соседнем дереве яркая, цветастая тень. Мишка взревел, и боль ушла. Пришла
ярость, пришла сила, пришло то самое, что вселялось с медвежьим духом в тела
скандинавов - берсерков. Снова мимо пролетела тень, рванула, ушла из-под
тяжелых лап под тяжелую крону вековой сосны. А когда мачтовый ствол задрожал
под гневными ударами, как осинка под топором, возникла вдруг прямо на
медвежьем хребте, дернула - и ушла, распрямив длинный, спружиненный лук
спины, подслушивать разговоры сосен с Солнцем.
Ярость так и не прошла, а боль не пришла до тех пор, пока медведь не
обнаружил, что не может поднять лапу. А когда злая разноцветная тень
остановилась и прокусила медведю горло своими крохотными клыками, боль уже
ушла. А тень, напившись крови, стала вылизывать свои перья. Хотя ей и было
противно. Но вымыться было негде, а цивилизованное существо должно соблюдать
определенные правила. Где угодно. Баглир про это читал. Одним из правил,
которые он установил тогда для себя, было - держать свои перья чистыми.
Кроме того, кровь - не грязь. С такими утешительными мыслями победитель стал
снимать шкуру с побежденного. Прорех в ней оказалось многовато. Задувало.
Рысь Баглир одел на голову.
На медведе жили блохи. Когда их хозяин погиб, они преспокойно стали
кусать Баглира. Жили они частью в медвежьей шкуре, частью же переселились
под перья. Несколько дней Баглир терпел. Потом, измученный бессонницей,
вспомнил, что он не лесной зверь, а разумное существо. И нашел способ с ними
расправиться.
Возможность представилась в тот же день, явившись в виде шевелящейся
полоски огромных рыжих муравьев. Пойдя вдоль этой оживленной магистрали, он
пришел к тому, что искал - к громадному, в три Баглировых роста,
муравейнику. Его обитатели отнюдь не обрадовались, когда выломанная ветка
соседнего дерева смела верхние этажи их мегаполиса. И бросились в атаку -
сначала на засунутые вглубь их позиции шкуры, потом на самого обидчика.
После этого Баглир чесался от муравьиных укусов - зудело несколько
дней. Но блохи погибли все. Наконец, он снова смог отоспаться. Охотился, ел
и спал - почти неделю. Потом снова снялся с места - на юг!
На третий месяц он вышел к большой реке. Купаться в ледяной воде он