"Юрий Коваль. Картофельная собака" - читать интересную книгу автора

тоже завел себе шляпу и прогуливался с Тузиком, напустив на
свое лицо вечернюю дачную улыбку.
Тузик-обманщик на прогулках прикидывался воспитанным и
любезным псом, важно поглядывал по сторонам, горделиво топорщил
брови, как генерал-майор.
Встречались нам дачники с собаками - с ирландскими
сеттерами или борзыми, изогнутыми, как скрипичный ключ. Издали
аавидев нас, они переходили на другую сторону шоссе, не желая
приближаться к опасной картофельной собаке.
Тузику на шоссе было неинтересно, и я отводил его подальше
в лес, отстегивал поводок.
Тузик не помнил себя от счастья. Он припадал к земле и
глядел на меня так, будто не мог налюбоваться, фыркал, кидался
с поцелуями, как футболист, который забил гол. Некоторое время
9н стремихельно носился вокруг и, совершив эти круги восторга,
мчался куда-то изо всех сил, сшибая пеньки. Мигом скрывался он
за кустами, а я бежал нарочно в другую сторону и прятался в
папоротниках.
Скоро Тузик начинал волноваться: почему не слышно моего
голоса? Он призывно лаял и носилсы по лесу, разыскивая меня.
Когда же он подбегал поближе, я вдруг с ревом выскакивал
из засады и валил его на землю.
Мы катались по траве и рычали, а Тузик так страшно клацал
зубами и так вытаращивал глаза, что на меня нападал смех.

Душа у владельца курицы, видимо, все-таки болела.
Однажды утром у калитки нашей появился сержант милиции. Он
долго читал плакат про картофельную собаку и наконец решился
войти. Тузик сидел на цепи и, конечно, издали заприметил
милиционера. Он прицелился в него глазом, хотел было грозно
залаять, но почему-то раздумал. Странное дело: он не рычал и не
грыз цепь, чтоб сорваться с нее и растерзать вошедшего. -
Собак распускаете! - сказал между тем милиционер, строго
приступая к делу.
Я слегка окаменел и не нашелся что ответить. Сержант
смерил меня взглядом, прошелся по участку и заметил мешок с
надписью "Пичугин".
- Это вы Пичугин?
- Да нет,- растерялся я.
Сержант достал записную книжку, что-то чиркнул в ней
карандашиком и принялся рассматривать Тузика. Под милицейским
взглядом Тузик как-то весь подтянулся и встал будто бы по
стойке "смирно". Шерсть его, которая обычно торчала безобразно
во все стороны, отчего-то разгладилась, и его оперение теперь
можно было назвать "приличной прической".
- На эту собаку поступило заявление,- сказал сержант,-
в том, что она давит кур. А вы этих кур поедаете.
- Всего одну курицу,- уточнил я.- За которую заплачено.
Сержант хмыкнул и опять принялся рассматривать Тузика, как
бы фотографируя его взглядом.