"Анатолий Ковалев. Иначе не выжить " - читать интересную книгу автора

более когда фары светят тебе в лицо! Нет, изумруды - это для красного
словца! - Он потер ладонью щеку, как бы проверяя качество отросшей к утру
щетины, и вспомнил:
- То же самое я думал по поводу пули в лоб. Эта стерва слов на ветер
не бросает! - Он прибавил скорость. - И все-таки она тоже вляпалась! В
"форде" лежал "Эль", а на нем наверняка ее пальчики! Мужик думал: снял
шлюшку, позабавлюсь, и не понимал, что смерть уже дышит ему в затылок! Все,
хватит об этом!"
И Федор стал думать о приятном, о том, как поставит машину в гараж,
поднимется в свою холостяцкую квартиру, разденется, примет душ, выпьет
чашку чая с гречишным медом и забудется долгим, глубоким сном. А потом
проснется...
Ничего из списка первоочередных желаний осуществить ему не удалось.
Тихий утренний двор, обсаженный тополями и кленами, уже заливало яркое
солнце, когда он остановился напротив своего гаража. Его сонное,
заторможенное сознание медленно постигало весь смысл и последствия
случившейся катастрофы.
Двери гаража были распахнуты, замок не сбит, а распечатан. Федор по
инерции запустил руку в карман брюк - ключи на месте. Он вытер со лба
выступивший пот и шагнул внутрь. Лампа горела. Точно так же бесполезно
болтался замок на дверке опустевшего железного шкафа. Невыносимо воняло
арбузом.
Слезы брызнули сами собой, обильно, как в детстве. Он понимал, что
снова на карту поставлена его жизнь. Все возвращается на круги своя.
Кошмарные сны иногда повторяются. Но плакал Федор скорее не от
безысходности, а от обиды и поэтому, стоя на коленях перед распечатанным
шкафом, поклялся: "Ты надолго запомнишь эту ночь, грязная шлюха!"


***

Александр Шаталин не мог взять в толк, где он находится, кто лежит
рядом и что так назойливо звенит.
- Телефо-он! - пропела подруга, натянув одеяло на голову.
Едва мир прояснился для него в живых, разноцветных красках солнечного
утра, как все смолкло. Он посмотрел на часы. Девять утра. У него выходной,
а кому-то неймется!
Снова хотел закрыть глаза, но в голове зашумело, словно в цехе
холодной прокатки. Вчера крепко выпили. Отмечали его тридцатилетие. И еще
пятилетний юбилей фирмы - его детища. Кутили в маленьком ресторанчике на
берегу реки. Сняли его на всю ночь. Знакомого и незнакомого люда набилось
чуть ли не под самый потолок. Он и не подозревал, что у него столько
друзей. Пришли даже известные всему городу артисты оперетты. Специально для
него пели и танцевали что-то из Оффенбаха или Кальмана. Какая разница? Он
плохо в этом разбирается, тем более на больную голову! Был, конечно, Сам.
"Отец" облобызал его в обе щеки, сказал теплые слова. Мэр города заехал
ближе к ночи. Поздравил, опрокинул стакан водки, занюхал шпротиной и отбыл
восвояси. Пижон! Брезгует ихней компанией! А все равно приходится
считаться. Кто он без них, без хозяев жизни?
Безмозглая кукла - вот кто!.. При этих словах смутно припомнилось