"Джонс Коуль(Дмитрий Колосов). Крысиный Волк" - читать интересную книгу автора

сказал бы мне ни слова, и мне не грозило наказание. Я мог сесть, как это сделал
мой напарник; сесть и поглазеть на стену или на тупые рожи подпирающих ее
хранителей. И это было бы совершенно естественно, в этом не было ничего
ужасного. Однако я, словно заведенная пружиной игрушка, упрямо переставлял ноги
по струящейся из барабана ленте. Больше всего на свете хотелось упасть и
умереть, но я знал, что именно так и будет, если я не сумею подготовиться к
игре. Тогда кто-то настигнет меня и разобьет мне череп дубиной. Глотку
перехватило спазмом, из нее вырвался сдавленный стон, воспринятый сознанием как
нечто отвлеченное. Ноги уже заплетались, я переставлял их с грацией обитателя
астероида, вдруг очутившегося на громадном шаре Белонны. Ну еще шаг, еще и еще
один крохотный шажок...
Лента дернулась. По инерции я шагнул вперед, потерял равновесие и кулем
свалился на что-то мягкое. Голова ужасно кружилась, когда я поднимал ее, и
оттого склонившийся надо мной бородач в салатовом одеянии выглядел не очень
отчетливо, словно по его лицу мазнули бледной акварелью.
- Ну ты здоров, приятель!
Слова с трудом пробились сквозь ватную, глухо булькающую пелену. Мне
почудилось, что я различил в них уважение. Скорей всего, так оно и было. Меня
здесь уважали. Никто из игроков не был столь слаб, как я, и никто не
тренировался с таким упорством. Накануне мне прямо сказали об этом. Подобное
признание польстило бы мне, если б я не был столь измучен. И сейчас похвала
почти не доставила мне удовольствия. Я вяло кивнул и перевел взгляд на дорожку,
только сейчас обнаружив, что она неподвижна. Выходит, я свалился с нее не по
собственной инициативе, а из-за того, что бородатый тип отключил механизм.
- Почему?
Я выдавил это самое "почему" в три приема, в промежутках между которыми
усиленно заталкивал в легкие воздух.
Бородач, чье лицо приобрело большую отчетливость, изобразил улыбку:
- Чудак, передохни! Иначе сдохнешь!
Что ж, в его словах был резон. Я кивнул и попытался сесть. Сделать это мне
удалось лишь со второй попытки. Бородач какое-то время наблюдал за моими
потугами, потом покачал головой и скрылся за ширмой. Тогда ко мне подошел мой
сегодняшний напарник. На тренировки игроков водили по двое, чтобы они могли
получше познакомиться друг с другом. В первый день моим компаньоном был Снелл,
с нездоровым любопытством наблюдавший за тем, как я подыхаю на тренажерах.
Накануне я занимался на пару с Лоренсом. Точнее, занимался я, а Лоренс
забавлялся тем, что посмеивался да рассказывал всякие забавные байки, которые я
старался пропускать мимо ушей. Сегодняшнего напарника звали Поурс. Он был
убийцей и выглядел почти таким же дохляком, что и я. Поурсу было бы нелишне
поднакачать свои тощие мускулы, однако он не желал изнурять себя тренировкой.
Куда сильней Поурса привлекала возможность поговорить со мной в те недолгие
мгновения отдыха, которые я себе позволял.
Вцепившись в мой локоть, Поурс помог мне подняться и доковылять до
скамеечки, за что бывший заключенный Н-214 был ему безмерно благодарен. У меня
не было уверенности, что я смог бы сделать это без посторонней помощи. Ноги
подкашивались так, словно суставы подменили на совесть смазанными подшипниками.
Обнаружив под задницей твердую поверхность, я принял позу шестимесячного
зародыша и постепенно восстановил дыхание. Поурс внимательно и, похоже, не без
сочувствия наблюдал за моими страданиями.
- Зачем тебе все это, Бонуэр?