"Джонс Коуль(Дмитрий Колосов). Крысиный Волк" - читать интересную книгу автора

доверился судьбе. Я покорно плелся вслед за шкафоподобным детиной, старательно
убеждая себя в том, что теперь, когда я стал свободным человеком и гражданином
общества, никакая опасность мне грозить не может, что я собственноручно
подписал, вернее, припечатал пальцем документ, скрепленный печатью
Конституционного Совета, что ни один даже самый отъявленный мерзавец не
осмелится подделать эту печать... За этими раздумьями я прозевал миг, когда
очутился на месте.
Я понял это по той простой причине, что хранители исчезли. Куда они
подевались, я заметить не успел. Маневр с исчезновением был проделан
чрезвычайно ловко, в результате чего я оказался предоставлен самому себе.
Несколько обескураженный этим открытием, я принялся осматриваться, чтобы
определить, где нахожусь.
А находился я в помещении без окон, но с прозрачным потолком, устроенным в
точности как то, где меня принимал улыбчивый господин Версус. Здесь тоже
присутствовала прозрачная перегородка, по ту сторону которой, возвышался
громоздкий стол. Другая половина представляла собой нечто вроде амфитеатра,
составленного из трех рядов стульев, на коих восседала весьма пестрая компания,
немедленно перенесшая свое внимание на гостя. Я назвал ее пестрой - это было
первое, что пришло в голову, хотя в действительности пестрой ее можно было
считать лишь условно, а точнее - исходя из разнообразия физиономий и окраса
обрамляющей их щетины. В остальном преобладал аскетический серый цвет -
строгого покроя комбинезоны с литыми швами, неуклюжие ботинки, ну и,
естественно, черная отметина на правом плече, содержавшая информацию о
владельце казенного костюмчика. И семь пар глаз - от голубых, до жгуче-черных,
принадлежавших громадному негру с покатым обезьяньим лбом и ручищами, каким мог
позавидовать библейский Самсон. Многообразие глаз вопросительно взирало на
меня, ожидая, что я скажу. Я ничего не сказал. Расправив сколько возможно
плечи, я. шагнул вперед и сел на крайний стул.
- Здорово!
У обратившегося ко мне была веселая, с налетом наглости улыбка. Мне давно
так не улыбались. Я молча кивнул в ответ. Тогда весельчак протянул руку:
- Меня зовут Лерни Лоренс, К-1668. А тебя?
Я крепко, как только был способен, стиснул ладонь, отметив, что мое
пожатие вышло неожиданно сильным, и кашлянул, сглотнув образовавшийся в горле
комок:
- Дип Бонуэр, Н-214.
Реакция на эти слова была примерно такой, какую я и ожидал. Вся компания
дружно насторожилась, а коренастый коротышка с тоненькими усиками, сидевший
передо мной, отвел глаза и выдавил:
- Террор!
Я кивнул и почувствовал себя намного уверенней. Похоже, эти люди были
готовы уважать меня.
Так и случилось. Буквочка "Н" волей-неволей вызывала если не уважение, то
по крайней мере почтение к ее обладателю. Компания безмолвно признала меня
своим и, кажется, была близка к тому, чтобы пойти дальше и признать мое
превосходство. Нужен был лишь крохотный штрих, чтоб утвердиться. Широко зевнув,
я бросил, адресуя свои слова всем и никому:
- На мне висят сто пятьдесят трупов!
Стало совсем тихо. Затем Лоренс негромко прошептал:
- Здорово! А я пришил всего трех стерв!