"Уильям Котцвинкл. Ип, инопланетянин, и его приключения на Земле [NF]" - читать интересную книгу автора

многомиллионнолетнему скитальцу во времени.
- А вот вилка. Умеешь такой пользоваться?
Древний исследователь внимательно посмотрел на сверкающие зубцы. Лучший
образец механической работы из всего, виденного им в доме. Он вспомнил
матовое сияние корабля. Верно, предмет с четырьмя отростками...
прикрепленными... К чему же? На какой-то миг в сознании мелькнул и исчез
образ готового устройства, которое его спасет.
- Эй, этим едят. Видишь? Вот так, как я...
Изрядно помучившись, инопланетянин наконец выковырял "ММ". Проглотив
конфетку, он приступил к белой массе, пробуя неожиданные химические
соединения, формулы которых тут же, по мере того как ученый углублялся
вилкой в эфемерное, точно пена, лакомство, расшифровывались внутренним
анализатором. Потрясающий, поразительный эффект...
- А как насчет молока? Вот, держи стакан.
Жидкость заплясала, выплескиваясь на пальцы; форма рта инопланетянина
не была рассчитана на земные стаканы, поэтому большая часть молока
пролилась ему на грудь, ручейком стекая над сердцем-фонариком.
- Эх, какой же ты недотепа!
Тыкая вилкой в хрустящее угощение, старый путешественник не отводил
глаз от зубцов. Четыре острых отростка, звенящих "вжик, вжик, вжик..."
- Что случилось? Мне вдруг стало так грустно из-за тебя.
Словно неведомая могучая волна подхватила и закружила Эллиота.
Необъяснимые чувства переполняли мальчика, будто он лишился чего-то
несказанно прекрасного, что должно было всегда принадлежать ему.
"Вжик, вжик, вжик..."
Древний натуралист, закрыв глаза, погрузился в пучину Высшего Знания.
Отыщется ли в бескрайней Вселенной ухо, которое прислушается к песне
четырех зубцов? И как это осуществить? Не может же такой миниатюрный
инструмент исторгнуть волны, пересекающие галактики. Ученый горько
сожалел, что в свое время не прислушивался к разговорам навигаторов и
связистов, которые смыслят в этом куда лучше чем он.
- Пора повеселиться, - сказал Эллиот, стряхнув нахлынувшую грусть, и
взял жутковатой наружности пришельца за руку. - Пойдем...
Длинные, похожие на корни пальцы переплелись с его пальцами; Эллиоту
показалось, что рядом с ним совсем маленький ребенок, но тут его накрыла и
понесла на гребне новая волна, волна, в которой было все - и тайны
мироздания, и космические законы, - и Эллиот осознал, что пришелец куда
старше его, несравнимо старше. Что-то изменилось у него внутри, слегка
покачнулось, будто гироскоп, который непонятным образом всегда
возвращается к исходному положению в пространстве; мальчик заморгал, не в
силах постичь пронизавшего его вдруг ощущения, что он тоже дитя звезд и
никогда-никогда никого не обижал.
Он увлек неуклюже переваливавшееся существо к лестнице. Гарви трусил
следом, зажав в пасти свою миску на случай, если по дороге подвернется
что-нибудь достойное того, чтобы запустить в него зубы.
Эллиот привел процессию в ванную и остановился перед зеркалом -
интересно, видело ли нелепое существо со стороны свое отражение?
- Видишь? Это ты!
Ветеран-звездопроходец посмотрел на свой облик в примитивном отражающем
стекле землян. Его гордости - сложнейшего и хитроумного органа