"Анна Котова. Сказания земли Ингесольской " - читать интересную книгу автора

знак серьезности намерений.
Солнце скоро коснется верхушек деревьев. Пора.
Встала на лыжи и пошла в лес - искать упавшую ель.
Нашла. Успела. Как раз самый закат.
Положила на ствол пирог, отвернула полотенце. Поклонилась трижды -
низко, медленно. Уважительно.
- Мудрый Линере-хаари, дай мне, глупой, совет.
Мягко хлопнули большие крылья, упала с ветки горсть снега, рассыпалась
в воздухе мелкой взвесью. На ствол опустилась большая белая сова, наклонила
круглую башку, моргнула глазищами. Зрачки вертикальные. Когти на лапах
здоровенные.
Покосилась на пирог, щелкнула клювом.
- Я знаю, что нужно уметь спросить, Линере-хаари. Но я варак, я еще не
знаю, где у рыбы хвост. Прости меня, если спрошу глупо.
Сова сидела, моргала.
- Линере-хаари, скажи мне, будь любезен. Зачем я здесь, в Тауркане,
почему меня призвали сюда духи Нижнего мира - а может быть, не только они?
На круглой башке, оказывается, вовсе не совиный клюв - крючковатый
человеческий нос, а под ним безгубая щель рта, окруженная маленькими
изящными перышками.
- Ты жадная, Ачаи, - скрипучим голосом произнес, кривясь, рот. - За
один пирог три вопроса. Да я сегодня в настроении. Ты здесь, чтобы здесь
жить. Тебя призвали, потому что ты подходишь. - Прищурил один глаз. -
Определенно подходишь, я так им и сказал. Духи Нижнего мира - да, но не все.
Некоторые возражали.
- Спасибо... - растерянно сказала Ирена. - Не буду врать, будто я тебя
поняла, но ты ответил, и я благодарна.
Линере-хаари заухал. Кажется, он смеялся.
- Вежливая, - проворчал он. - Вот тебе за вежливость еще совет. Когда
придет время, обещанное - исполни.
Ирена почувствовала, что краснеет. Поклонилась.
- Спасибо еще раз, мудрый Линере-хаари.
Дух кивнул, ловко оторвал правой лапой кусок пирога, цепко держась
левой за поваленный ствол. Откусил. Зажмурился. Сказал с набитым ртом:
- Ничего, съедобно. Иди, Ачаи. Я все сказал.
Ирена поклонилась снова и неловко стала разворачиваться, загребая
лыжами рыхлый снег. За спиной раздалось насмешливое уханье, потом скрипучий
голос произнес:
- Неуклюжа ты, варак, я чуть не подавился, на тебя глядя.
- Я научусь, - сказала Ирена.
- Научишься, - ухнул Линере. - А, кстати. Ачаи - это желтая кувшинка.
- И третий раз - спасибо, - поблагодарила Ирена.
Оглянулась через плечо - но духа уже не было.
Пирога тоже.

-
В начале марта, когда небо уже начало манить весной, а снег даже и не
думал начать таять - зима держалась цепко, - умер старик Теуран. Ему было
так много лет, что и сам он не помнил, сколько. Говорили - больше ста.
Теперь самой старшей в поселке стала Маканта.