"Анна Котова. Северные горы " - читать интересную книгу автора

знаю, - ответил Артан. - Рыба.)

Турепанин достал из багажника разноцветное, яркое варварское одеяло и
расстелил его на траве, нимало не заботясь о скачущих во все стороны
киокках. (Мы их не задавим? - спросила Карина. - Не волнуйтесь за них, -
ответил Артан, - они уже все разбежались.) Девушка села на одеяло, натянула
на колени подол. Подумала немного и сняла туфли. Отставила их в траву.

- Какое красивое одеяло, - сказала она. - У вас любят яркие краски, да?

Артан растянулся рядом с ней на спине и заложил руки за голову, глядя в
синее высоченное небо.

- У нас очень длинная и холодная зима, - отозвался он. - Это у вас тут
вечное лето. Сейчас в наших горах уже лежит снег. Все кругом белое, иногда
немножко черного. Глаза устают от однообразия. Поэтому мастерицы ткут
долгими зимними вечерами разноцветные одеяла. Это выткала моя картага икыз.

- Кто? - переспросила Карина.

- Картага икыз. Жена младшего брата моего дедушки с материнской
стороны.

- Двоюродная бабушка?

- Ну примерно.

Турепанин закрыл глаза.

Карина покосилась на него. На коричневых щеках лежали густые черные
ресницы. Страшных светлых глаз не было видно.

"Если бы не глаза, он был бы красив, хоть и такой темный", - подумала
Карина. Высокий лоб, высокие скулы, прямой нос, довольно длинный, но все же
не чрезмерно большой. Твердый рот. Красивое темное ухо из-под пряди жестких
черных волос. В ухе целых четыре серьги - резные серебряные колечки.
Наверное, каждое что-то означает - у них же не бывает просто украшений. А в
носу, между прочим, никаких колец нет. И в волосах никаких перьев и бус.
Забавно, все утверждают, что турепане увешаны амулетами с ног до головы...
Карина попыталась вспомнить, а видела ли она сама хоть в одном турепанском
носу серьгу? Получалось, что нет.

- Я вам нравлюсь? - спросил Артан, не открывая глаз. Ох, почувствовал,
наверно, как она уставилась! Карина покраснела и ляпнула, не задумываясь:

- Да, когда глаза закрыты, очень нравитесь.

Турепанин засмеялся. Ресницы распахнулись. Светло-серые глаза смотрели
прямо ей в лицо. Или даже глубже.