"Евгений Костюченко(Краев). Зимний туман - друг шайенов ("Блюз для винчестера" #2) " - читать интересную книгу автора

Палмер недаром предупреждал его об опасности. Возможно, шериф
догадывался, что "мистер Такер" не от хорошей жизни застрял в их глухомани,
но ему не было никакого дела до того, что осталось в прошлом. На Западе
многим часто приходилось менять не только место жительства, но и имя.
Разорившийся промышленник становился удачливым фермером, бывший банкир
обзаводился табуном, да и сам шериф наверняка оставил на востоке что-нибудь
такое, к чему не хотелось бы возвращаться. Здесь никто не спрашивал о
вчерашнем, в цене было только то, что ты мог предложить сегодня. И если
порядочному торговцу угрожает встреча с наемным убийцей, почему бы не
предупредить его об этом? Хотя бы для того, чтобы уравнять шансы.
После разговора с шерифом Степан не стал медлить. В ту же ночь он
оказался в тридцати милях от Маршал-Сити. Остановив фургон на берегу озера,
Гончар прекрасно выспался под шорох сухих камышей и вой далеких койотов. На
следующее утро прибыл Коллинз с парой работников, и они принялись за
устройство лагеря.
Взяв на себя работу по добыче пропитания, Степан в первый же день
подстрелил бизона. Теперь они были обеспечены мясом, по крайней мере, на
неделю, но Гончар продолжал каждый день выезжать из лагеря с дробовиком и
винчестером. Наверное, работники считали его не самым удачливым стрелком,
потому что обычно мистер Такер возвращался с пустыми руками. И
неудивительно. Ведь вместо того чтобы выслеживать дичь, Гончар целый день
проводил на макушке холма, в тени густого кустарника. Его Тучка паслась в
неприметной ложбинке, а сам он то упражнялся с револьверами, то вскидывал
бинокль, разглядывая облачко пыли, показавшееся в степи.
По следу первых фургонов из города тянулись открытые повозки с грузом
или с новыми работниками, сидевшими на бортах, свесив ноги. За неделю
незаметная тропа превратилась в накатанную дорогу. Шесть больших палаток
поставили не в ряд, а кольцом, чтобы в середине лагеря было место,
защищенное от неутихающего степного ветра. По утрам рабочих будили звонкие
удары по обрезку рельса, висящего рядом с кухней. А вечерами все собирались
вокруг фургона Мамаши, где можно было принять "снотворного", перекинуться в
кости да почесать языки. Там-то Гончар и услышал, что в городе появился хлыщ
на белой арабской кобыле. И понял, что ждать осталось недолго.
Степан был готов к засаде, но все-таки прозевал выстрел, и вот теперь
валялся за камнем, ожидая, когда Хэнк Форман соблаговолит прикончить его.
Он не чувствовал ни страха, ни злости и заботился только о том, чтобы
все сделать правильно. Убегать - поздно, нападать - не на кого, остается
только ждать, глядя на происходящее как бы со стороны, с высоты птичьего
полета. И пытаться представить себя на месте противника. "Ему сейчас тоже
несладко, - думал Степан, прислушиваясь к тонкому посвистыванию ветра в
сухой высокой траве. - Сначала пришлось долго лежать на колкой земле,
поджидая меня. А теперь он, наверно, подкрадывается, переползает в траве, и
вся его одежда уже в колючках, и песок набился в рукава. Ему все же придется
встать, чтобы увидеть меня. Но он понимает, что, как только встанет, я его
уложу. Это в том случае, если я жив. Он надеется, что убил меня. Он почти
уверен в этом, и ему самому кажутся лишними все эти предосторожности. Но он
будет ползти и не поднимет головы лишний раз. Черт возьми, сколько хлопот
из-за какой-то тысячи долларов! Да я не задумываясь заплатил бы ему больше,
лишь бы он успокоился и оставил меня в покое. Столько дел в городе, да и
лагерь нельзя оставлять без присмотра, а мы тут играем в прятки. Два