"Александр Костюнин. Двор на Тринадцатом" - читать интересную книгу автора

Игорю реально маячит новый срок. Срок серьёзный. Свиданку ему разрешили
только с близкими: со мной и Любой, с родными братом и сестрой. Своей семьёй
не обзавёлся, родителей в живых нет. Вот бы отец полюбовался... А ведь в
детстве батя его вечно в пример ставил. Я не ревную, не завидую. Чему тут
завидовать?.. Просто для себя пытаюсь понять: как так вышло? почему?
Да разве жизнь поймёшь?..

***

Родился мой младший брат в сытные шестидесятые годы.
А ведь недавно всё было по-другому...
Дошкольный возраст, когда простаивал в очередях за булкой, хорошо
помню. Отпускали её по определённым часам. В то время по всей стране сеяли
кукурузу, а рожь с пшеницей похерили. Сколько раз бывало: стоишь-стоишь, не
хватит. Однажды батоны закончились прямо передо мной. Слёзы!! В соплях,
урёванный, с пустой авоськой пошлёпал домой.
Из дальнего рейса отец привёз три мешка пшеницы, и они с матерью на
мясорубке с круглыми ножами пытались делать муку сами.
Рядом с нашим двором два магазина: на Кутузовском пятаке - торговый
центр с круглым фасадом, оттого и сам магазин называли Круглым; да
Гарнизонный, рядом с воинской частью, там ассортимент побогаче. Что ты...
Туда нет-нет да вкусненькое подбросят. Каким-то чудом Зойка Веселова всегда
узнавала об этом первой... Старая кошёлка, позвякивая застёжками на ботах,
вихрем летела через двор к себе домой, пулей - назад, на ходу процедив: "В
военном... масло выкинули". Двор сразу оживал... Фразу на лету подхватывали,
тиражировали, передавая по сотам социалистического общежития из одной ячейки
в другую. Все обитатели двора поспешали вслед за Зойкой. Мама работала в
столовой, с пустыми руками ходить домой "не привыкши", но, коли продукт не
завезли в магазины, в столовой его тоже не было. Поэтому с зажатым в кулаке
трёшником поспешала и она.
Зато в год, когда родился Игорь, полки Круглого ломились от колбасы,
мяса. Колба'сы - горой! Заходишь в магазин - ноздри распирает, щекочет
аппетитный запах... Сейчас колбаса так не пахнет!
В конце шестидесятых жизнь в стране налаживалась на глазах. Казалось, с
каждым годом будет только лучше. Отец уверял, что младший сын теперь ни в
чём не будет знать отказа: "Мы натерпелись, хватит!". В семье Игорь был
любимчиком. Отец называл его на иностранный манер: Игорон. Никак иначе. Если
не в рейсе, отец всегда ходил на родительские собрания в класс младшенького,
гордился его успехами. А как-то под хмельком весомо заявил:
- С Игорона толк будет.
Младший брат - копия бати. Взять в молодости - одно лицо. У него всё
отцовское: выходки, манеры, характер. Даже пальцы: такие толстенькие,
коротенькие, наоборот загибаются. На гитаре аккорд не возьмёшь... Но отец
трудяга, семью содержал... Дальнобойщик, он крутился денно и нощно. У отца
напарником - дядя Саша Цапенко. И вот на новенькой "Колхиде" они
зарабатывали кучеряво... Цапенко - хохол! Подкалымить, перепродать - хлебом
не корми. Отец перед отъездом все командировочные отдавал матери. В рейсе,
при желании, на каждом километре могли подхалтурить. Порожняком не гоняли.
Отправляясь за длинным рублём, готовились обстоятельно: на свалке накидают
целую шаланду пустых бочек из-под топлива - в Подмосковье, в дачных