"Елена Костромина. Трафарет вечности " - читать интересную книгу автора

- Что им сделается... А вот еду - пришлось выбросить.
Кузя кивнул, соглашаясь - есть что-то, что лежало в хранилище тканей
рядом с препаратами различных клеточных патологий и микробиологических
культур без должного охлаждения, действительно, не стоило.
- Отчет принес? - таким же отрешенным тоном спросил Федор.
- Ну что можно на это ответить? - страдальчески возведя глаза к небу,
спросил Кузьма, - отправляясь на заказы, я, конечно же, беру отчет и прижав
его к груди...
- Как ты мне надоел, Кузя, - вздохнул Федор, - Никакого от тебя толка,
морока одна. Тебе к зиме на защиту, что ты будешь им рассказывать? Про
заказы? Монографию дописал? Когда будешь ее сдавать? Вот, молодые люди,
смотрите, - сказал он, обращаясь уже к врачам, - как нельзя пользоваться
моим мягкосердечием. Ему в декабре на защиту, он по-наивности, думает, что
это так же просто, как защитить кандидатскую, а я никак не могу заставить
его написать отчет, чтобы убедиться, что он, в очередной раз, наврал в
расчетах. Химии вообще не знает.
Все засмеялись, так как познания Кузьмы в химии в стенах медицинского
университета были легендарны - он мог, посмотрев на кристаллы, определить их
химический состав и процент примесей. Хотя для палеонтолога, которым Кузьма
как раз и являлся, это не было настолько необычайным.
- Вот зря вы смеетесь. Терпение мое тоже пределы имеет.
Врачи скептически переглянулись - о границах терпения Федора все имели
довольно смутное представление. Каждого из них Федор в свое время выручил из
немалой беды, привез в Питер, выучил на врача, еще не раз выручал, и конца
этому не предвиделось.
Кузя, кому, в основном, и адресовалась эта речь, только плечами пожал.
Он-то знал не понаслышке, что границ Федино терпение не имеет, во всяком
случае, не в обозримых Кузьмой пределах.

Часов в семь, когда уже окончательно рассвело, доев Кузину еду, врачи
выползли из подвала на божий свет.
- Почему не хотите у меня поселиться? Трехэтажные хоромы стоят
пустые, - в очередной раз риторически спросил Кузьма, подразумевая, конечно,
Федора.
- А ездить к семи утра каждый день? - ответил Алексей.
- И что? Я-то езжу? - с самым слабым намеком раздражения в голосе
спросил Кузя, так как ему было совершенно все равно, куда и как будет
добираться Алексей, хоть к утру, хоть два раза в сутки.
- Ты - сутки через трое... - задумчиво ответил Михаил.
И они лениво потянулись к станции метро "Василеостровская",
перебрасываясь короткими репликами. Федор шел позади всех, Кузя рядом с ним.
Говорить не хотелось, но они и так все понимали с полуслова. На всегдашний
вопрос Кузьмы Федор, как всегда, не ответил.

Большая коммунальная квартира, в которой жили Федор, его коллеги и
Леня, из-за которого все сегодня сидели в лаборатории, располагалась почти в
самом центре города - на Литейном проспекте, в двух кварталах от Невского.
Собственно, "жил" там только Федор, все остальные "приходили в гости".
Общежитие, где они все были прописаны, находилось у черта на куличиках, еще
дальше даже, чем Петергофские хоромы Кузьмы. Вот и приходилось всем четверым